Русская фантастика – 2018. Том 2

Девушка трансформировалась стремительно, быстрее, чем он когда-либо видел. Ларс тоже ринулся оборачиваться, но его скорость и близко не подходила к скорости Асли. Ян понял, что она не просто действует на пределе, она сжигает себя, сжигает свои уникальные гены, свою измененную ДНК, свою энергию… дотла. Мгновение – и вот уже порванная в клочья одежда и обувь летят во все стороны, а маленькая рыжая рысь огненной кометой мечется по комнате.

Шофер роняет пистолет, падает, вопя и зажимая вену на правой руке, из которой хлещет кровь. Отскакивает Хог, отмахивается рукоятью, кажется, попадает – Ян слышит короткий грозный взрык, но и магнат теряет оружие.

Заканчивает превращение ликантроп – здоровенный белый волк с полосой грязно-желтой шерсти на ощетинившемся загривке. Он бросается на Асли, и яростный клубок катится по полу. Ян приходит в себя, направляет пистолет на этот клубок, но ничего не разобрать. Выстрелишь сейчас, попадешь в Асли!

Он целится, целится. Кричит девушке, но та, конечно, его не слышит.

Яна жалит оса. Он вскрикивает, от неожиданности выпускает пистолет. Правое плечо стремительно алеет, сразу наваливается слабость. А Хог – да, это Хог, он уже пришел в себя и подобрал оружие – целится в него снова.

Ян пытается отклониться.

Бело-рыжий клубок распадается.

Выстрел…

Стена вздрагивает от попавшей в нее пули.

У Хога дрожат руки, но он наводит пистолет в третий раз.

Выстрел…

Между пулей и Яном оказывается размытое рыжее пятно.

Ян понимает, что должен оттолкнуть, суметь.

Пуля находит цель.

Морозное эхо обжигает лицо Яна, руки касаются чьего-то худенького обнаженного тела. Взметываются фонтаном темно-русые волосы.

А еще через полвздоха в дверь врываются люди в знакомой форме. «Всем на пол, руки за голову!»

Ян падает, подхватывая на лету гибкое… еще гибкое… тело Асли. Машинально зажимает рану. Не свою. «По-простому – приручить, – бормочет он несуразное, ненужное сейчас. – По-простому – приручить».

– Я так волновалась, – шепчет Асли.

* * *

«Blue October» был заунывен, правдив и жесток. «Hate me», – согласился Ян вслед за вокалистом, снимая очки и потирая веки, чтобы хоть немного уменьшить непрекращающийся зуд.

Звонок в дверь. Кто может беспокоить его в городской квартире? Не Сельма же. Да и не до нее сейчас.

Ян вырубил музыку, нехотя вылез из-за стола, покачиваясь и опираясь на стену, поплелся ко входу отпирать. Прищурился – без линз и очков лица расплывались. На пороге стоял Олаф. Ян посторонился, пропуская его.

– Проходи. Водку будешь?

– Буду, – ответил Олаф.

И изо всех сил врезал Яну по лицу. Тот отлетел к стене, сполз, прижимая руку к щеке.

– Охренел? – прошамкал он разбитыми губами и сплюнул кровью и осколками зуба.

Олаф хлопнул дверью, прошел на кухню и, не озаботясь стаканом, отхлебнул прямо из бутылки. Поморщился, отхлебнул снова. Отломил себе горбушку хлеба, зажевал.

– На, – протянул он появившемуся Яну полную стопку.

Ян после паузы медленно вынул стопку у него из руки, выпил. Викинг налил еще.

– Что там с Хогом? – спросил Ян, просто чтобы молчание Тора не придавило его окончательно. – Выяснили, чего он хотел?

– Выяснили. У него подпольная лаборатория была, на морфах специализировался, эксперименты проводил. Чего искал, пока не понятно. Скорее всего, процессы регенерации изучал – сам знаешь, продление молодости, активная старость, вечная жизнь, все такое. А еще ему, похоже, просто нравились морфы-женщины.

– Ясно.

– Народу в его дела посвящено было всего ничего, поэтому и делал он все сам, с парой-тройкой подручных. Хог получил бы Асли, инсценировал ее бегство или смерть, а ты, по его версии, должен был погибнуть, сражаясь в лесу со стаей волков. Потом он передал бы конторе свои соболезнования, пару сотен тысяч крон – и все, дело закрыто. Но он не знал… да никто не знал, сейчас только вылезло.

– Не знал чего?

– Шеф наш его контору давно пас. Слухи о «конкурирующей» лаборатории просочились, вот Сундин и организовал слежку. Когда вы с Асли поехали… Есть такие операции, брать на живца называются.

Холод пронизал Яна, такой же леденящий, как тогда, в доме у Хога, перед тем как Асли… А ведь он думал, что уже понял все.

Олаф сделал новый глоток, уставился в стену.

– Ты знаешь, когда аниморф жертвует собой? – Горлышко бутылки в ладони викинга вдруг жалобно крякнуло, раскалываясь напополам. – Не можешь не знать. Густав с тобой разговаривал.

Смахнув стекло, Ян опустился на стул, потрогал разбитую скулу.

– Олаф, вали к черту.

– Ты знал.

– Сундин сказал. Я этого не хотел.

– А чего хотел? Ты слепой? Не видел, что с ней творится? Не видел?! – Олаф ухватил Яна за ворот футболки, скомкал ее в тяжелом кулаке. На мгновение показалось, что сейчас сожмет руку сильнее и…

Ян медленно расцепил его пальцы, высвобождаясь из захвата.

– Я любил ее.

В ледяной – родники Нифльхейма теплее – усмешке Олафа мелькнуло презрение, он качнул головой:

– Ты видел в ней животное.

– Вы все делаете ставки на морфов, ты тоже.

– Я делаю их на равных с самими морфами. Густав это делает, потому что считает их ниже человека. А что делал ты?!

– Я с ними работал.

– Отлично поработал, да!