Русская и Болгарская Православные Церкви в первой половине XX века. История взаимоотношений

Еще 5 декабря 1941 г. болгарский министр иностранных дел и исповеданий И. Попов под нажимом германских властей в свою очередь в чрезвычайно резкой форме запретил Болгарскому Синоду не только отправлять какую-либо миссию в Россию, но и вообще оказывать материальную помощь возрождению церковной жизни в занятых немцами областях СССР (этот запрет полностью выполнен не был). Не состоялась и отправка миссии Болгарского Красного Креста. Правда, Попов не знал, что русские священники также не будут пропущены из Болгарии в Россию, поэтому, когда в начале декабря его посетили архиепископ Серафим, отцы Н. Владимирский и Г. Шавельский с просьбой о помощи в отъезде, министр заверил, что поможет при появлении возможности отправлять русских священников. В связи с этим владыка Серафим 22 декабря с еще остававшейся надеждой писал митрополиту Анастасию, что он с получившими канонический отпуск Болгарского Синода русскими священнослужителями отправится в Россию, как только появится возможность[510].

Переезд Богучарского архиепископа с подведомственным ему духовенством на Родину так и не состоялся из-за противодействия германских, а под их давлением и болгарских властей.

Но весь период войны он, все же, пытался оказать ту или иную помощь возрождению церковной жизни на оккупированной территории СССР. Так, весной 1942 г. по заказу Владыки Серафима в Болгарии напечатали 10 тыс. молитвенников для распространения в России (объемом 40 страниц, по одному леву за экземпляр)[511]. Летом 1943 г. его заботами на собранные пожертвования были изданы еще 12 тыс. подобных молитвенников[512]. Архиепископ активно помогал и печатанию богослужебной литературы для России в монастырской типографии братства прп. Иова Почаевского в Словакии. Вся изготовленная или собранная церковная утварь, литература, иконы, крестики и т. п. различными, зачастую нелегальными путями, переправлялись на территорию СССР.

Вплоть до осени 1944 г. архиепископ Серафим входил в Синод РПЦЗ, хотя, несмотря на неоднократные просьбы митрополита Анастасия, из-за противодействия болгарских и германских властей в течение войны ни разу не смог приехать на заседания Синода в Белград. Однако проекты всех важнейших решений пересылались для его отзыва в Софию. 9 июня 1942 г. митрополит Анастасий просил владыку Серафима известить руководство Болгарской Церкви о запрещении в священнослужении ставшего главой неканонической Хорватской Православной Церкви архиепископа Гермогена (Максимова), высказать по этому поводу свое суждение и в очередной раз попытаться «получить разрешение для участия в заседании Синода». 12 мая 1943 г. Первоиерарх РПЦЗ с горечью констатировал, что Архиерейский Синод «сейчас сводится» к председателю (митрополит Анастасий), секретарю (Г. Граббе) и трем членам: архиепископу Курскому Феофану, митрополиту Берлинскому Серафиму и архиепископу Богучарскому Серафиму, причем два последних могут лишь посылать письменные отзывы[513].

18 июня 1943 г. скончался архиепископ Феофан, и митрополит Анастасий 17 июля предложил занять место секретаря Синода и его члена епископу Венскому Василию (Павловскому). В своем отзыве на проект этого решения от 11 июля архиепископ Серафим (Соболев) согласился с привлечением епископа. 11 августа митрополит Анастасий письменно попросил Богучарского архиепископа до прибытия епископа Василия в Белград временно исполнять обязанности секретаря Синода и в этом качестве подписать определение Архиерейского Синода по делу о нестроениях в Париже. Архиепископ Серафим подписал это определение, но, судя по всему, в Софии, не приезжая в Белград. Обязанности секретаря Синода он исполнял недолго, уже 14 сентября 1943 г. епископ Василий получил визу немецких властей и вскоре прибыл из Германии в Белград[514].

В начале сентября 1943 г. архиепископ Серафим участвовал в отпевании скоропостижно скончавшегося 28 августа болгарского царя Бориса III, а в Никольской церкви Софии по распоряжению владыки начал совершаться сорокоуст по почившему царю, первую литургию совершил сам архиепископ в сослужении местного русского духовенства. Однако отношения владыки Серафима с официальными болгарскими властями по-прежнему оставались не слишком доброжелательными. Следует упомянуть также, что сразу после получения в Белграде известия о кончине царя – 29 августа Первоиерарх РПЦЗ отслужил панихиду в русской Свято-Троицкой церкви, а 5 сентября – в день погребения Бориса III по приглашению болгарского посла именно митрополит Анастасий совершил торжественную панихиду в здании посольства. Перед началом панихиды митрополит произнес краткое слово, в котором выразил сочувствие болгарскому народу и отметил преданность царя Бориса Православной Церкви. Прощаясь с послом, владыка Анастасий вручил ему письмо на имя наместника-председателя Синода Болгарской Церкви с выражением сочувствия от лица Архиерейского Синода РПЦЗ[515].