Русская и Болгарская Православные Церкви в первой половине XX века. История взаимоотношений

Встретившись сразу после приезда в Москву – 7 февраля 1950 г. с заместителем председателя Совета по делам Русской православной церкви С. К. Белышевым, отец Всеволод в беседе с ним охарактеризовал архиепископа Серафима (Соболева), «как человека святой жизни, праведника, он далек от земных дел. У него милые отношения, и он одинаково целуется со всеми, как с прежними, так и теперешними представителями власти. Ему ориентироваться трудно. Он знает одно, что надо бороться с Союзом священников, как с нарушителем канонов… Окружают архиепископа Серафима, под стать ему, глубоко религиозные, абсолютно лояльные люди. Советское посольство относится к ним хорошо. Им трудно ориентироваться в обстановке, и таким образом представительство Московской Патриархии лишено людей, способных влиять на ход церковных дел в Болгарии. Союз священников нападает на них, как на белогвардейцев, по ошибке получивших советские паспорта»[584].

Относительно благополучное положение русских приходов в Болгарии сохранялось до кончины владыки Серафима. 5 января 1950 г. Министерство иностранных дел СССР сообщало в Совет по делам Русской православной церкви, что среди русских священнослужителей в Болгарии находятся в основном советские граждане. При этом, подчеркивалось, что архиепископ Серафим, «руководствуясь в своей деятельности указаниями Московского Патриархата», старается «не допускать в число церковных служителей политически скомпрометированных лиц» и проводит курс на сближение с Болгарской Церковью[585].

5. Подворье Московского Патриархата в Софии

После кончины 26 февраля 1950 г. владыки Серафима первоначально было организовано благочиние Московского Патриархата в Болгарии во главе с архимандритом Пантелеймоном (в миру Михаилом Николаевичем Старицким). Он происходил из семьи помещика, участвовал в Первой мировой и гражданской войнах на стороне белых в чине полковника, в 1921 г. эмигрировал в Болгарию, 17 июня 1934 г. принял монашеский постриг и 16 июля того же года был рукоположен во иеромонаха владыкой Серафимом (Соболевым), секретарем которого работал много лет. 1 июля 1947 г. отец Пантелеймон был назначен настоятелем монастыря св. Архангела Михаила в Какаляне, затем служил настоятелем храма свт. Николая в Софии и духовником Княжево-Покровского монастыря[586].

В благочинии состояли свыше 20 русских священнослужителей, многие их которых не вызывали доверия у советских властей. 6 марта 1951 г. посольство СССР в Болгарии через МИД прислало в Совет по делам Русской православной церкви политические характеристики на 12 священников, из которых 8 являлись бывшими белыми офицерами. В письме отмечалось, что некоторые из них враждебно относятся к СССР, например, архимандрит Кирилл (Попов), отказавшийся в 1946 г. от приема советского гражданства. В этом же письме посольство согласилось с предложением Совета от 24 января 1951 г. о руководстве русскими эмигрантскими священнослужителями присланным из СССР священником[587].

В конце мая 1952 г. Московская Патриархия направила в Болгарию в качестве нового благочинного протоиерея Сергия Казанского. Прежний благочинный – архимандрит Пантелеймон был назначен настоятелем Какалянского монастыря св. Архангела Михаила. В письме Г. Г. Карпова в МГБ СССР от 2 июня 1952 г. говорилось, что архимандриту «будет предложено Московской Патриархией приехать в СССР, но вряд ли он согласится на приезд в СССР для постоянного жительства, поскольку он, как и другие эмигранты, по нашему мнению, является с враждебными взглядами». Отец Пантелеймон, действительно, остался служить в Болгарии[588].

Между тем, еще в начале 1951 г. Совет по делам Русской православной церкви, пришел к выводу (высказанному в письме от 24 января в МИД СССР), что благочиние, «если в нем есть надобность… должно… ограничиваться русским храмом в г. Софии», и высказался против траты «валюты на содержание десятков священнослужителей из числа бывших белогвардейцев»[589].

Во время своего пребывания в Болгарии с 30 мая по 6 июня 1952 г. председатель Отдела внешних церковных сношений митрополит Крутицкий и Коломенский Николай (Ярушевич) обсудил с руководством Болгарской Церкви вопрос о русских общинах в стране. В докладной записке Г. Г. Карпова в бюро президиума Совета Министров СССР от 1 июля 1952 г. отмечалось, что владыкой Николаем «в беседе с митрополитом Кириллом была достигнута договоренность о постепенной ликвидации небольших русских приходов, созданных в свое время эмигрантским духовенством, и об ограничении представительства Русской церкви храмами в г. Софии и на Шипке, а также о ликвидации впоследствии русских мужского и женского монастырей, существование которых ничем не оправдывается»[590].