Русская инфинитивная поэзия XVIII–XX веков. Антология

ИС 2+1+(1-2)+2+(1-8)+1+4: Нет, ни терпеть, ни ждать нельзя, – <…> Нам на одной планете жить Нельзя с таким врагом! Уж лучше голову сложить, Чем стать его рабом, Чем на себя ярмо надеть На сто, на триста лет… Нет! Победить иль умереть — Вот мой, друзья, ответ. <…> Одна она меня зовет, И я готов идти, Чтоб полный счет, последний счет С моим врагом свести; Чтоб взять его в железный круг И не пустить назад; Чтоб выбить из поганых рук Поганый автомат; Чтоб смять, разбить, разворошить Фашистских молодцов И навсегда к земле пришить Железом и свинцом! <…> А коль придется в битве пасть, <…> Пойдете бить, кромсать и жечь, Рубить его сплеча! («Одна дорога есть у нас», 1942);

ИС 1+6: Не наш ли долг — вернуть стране родной Своими неустанными руками Все то, что было отнято войной, Что было уничтожено врагами? Не наш ли долг — заводы возводить, Копать руду, раскрыв пласты земные, Дороги строить и сады садить, Пахать поля, растить хлеба густые? («В дни праздника», 1946);

ИС 1+3: Мне хорошо, колосья раздвигая, Прийти сюда вечернею порой. <…> И хорошо мне здесь остановиться И, глядя вдаль, послушать, подождать… Шумит, шумит высокая пшеница, И ей и края не видать («В поле», 1947);

ИС 5+1: Ужели ж и вправду тебе неохота Поплавать со мной на плоту, Ручей перепрыгнуть с разбега, с разлета, Сыграть на лужайке в лапту; На дуб, на березу вскарабкаться лихо Иль вырезать дудку в лесу?..» <…> «И бегать с тобой, понимаешь, не время, — Ты [детство] как-нибудь после приди…» («Детство», 1947–1948; оп. 1950; своего рода символистский диалог с собственным – но недоступным – детством, выражающий тему эксплуатации бедного крестьянского ребенка).

[Исаковский 1965]

362. Школьные ночевки

Припомнишь всё – и сердце радо,
И вновь возникнут в тишине
И снег, и школьная ограда,
И перелесок в стороне.

Как хорошо, оставив дроби,

Бежать от грифельной доски
Туда, где месяц на сугробе
Рассыпал звездные пески;

Идти

знакомыми местамиВсё дальше, дальше от жилья
И в полный голос петь с друзьями:
«Трансвааль, Трансвааль – страна моя»;

Подобно путникам усталым,

Кого застигла ночь в пути,
Наметить место для привала,
Охапку сучьев принести;

Извлечь

кусок газеты старойИз-под худого зипуна,
Чтоб не истратить спичку даром —
Она всего у нас одна;

Потом стоять

у тихой елки,Глядеть в огонь, на лунный свет
И ждать – вот-вот завоют волки,
Хотя волков в округе нет;

Мечтать

о радостях нежданных,Нагнувшись, руки согревать
И говорить о дальних странах,
Где нам вовеки не бывать…

Но вот костер шипит и тухнет,

Набился в лапти колкий снег,
И мы несемся к школьной кухне,
Где на полу у нас ночлег;

Где по ночам темно и тихо,

Где нет ни елки, ни костра
И где на печке сторожиха
Ворчит о чем-то до утра.

1924