Русская история. В самом сжатом очерке

На железнодорожниках мы можем проследить это весьма последовательно. Они после этого своего постановления на съезде 24 июля все время не расставались с идеей подготовки всеобщей стачки. Отдельные линии выступают в августе, другие в сентябре, весь союз выпускает этот лозунг 4 октября, и только благодаря тому, что в большинстве, как я сказал, были эсеры, у них ничего не вышло, потому что у эсеров связей было мало. Тогда за дело взялись социал-демократы, и с их помощью всеобщая железнодорожная забастовка стала реальностью. Забастовала сначала Казанская дорога, потом другие, причем чрезвычайно характерно, что начали бастовать мастерские, т. е. кто? Рабочие-металлисты железнодорожных мастерских, — наиболее боевой отряд рабочих-металлистов, какой существовал вообще в те времена. Они были первыми, так сказать, зажигателями, начиная с конца 90-х годов, они первые выдвинули лозунг 8-часового рабочего дня. Во всех забастовках, например в грандиозной Ростовской стачке, в ноябре 1902 г., вы видите их на первом месте. Так что начали, в сущности говоря, рабочие-металлисты, ибо — я не знаю, — чем собственно отличаются рабочие-металлисты железнодорожники от металлистов вообще: может быть мои технические сведения недостаточные но мне кажется, что это — рабочие-металлисты. Они забастовали первыми на Курской, Брестской, как называлась тогда эта дорога, затем забастовали машинисты Казанской дороги, затем стали все дороги. Если хотите, товарищи, это конечно было для нас такой же неожиданностью, как свисток на Путиловском заводе, о котором рассказывает упомянутый товарищ. Я помню, как мы строили наш план выступлений на осень 1905 г. Собрания нашей лекторско-литераторской группы происходили у меня на квартире в начале сентября. Я хорошо помню, как мы собирались использовать университетскую автономию для того, чтобы организовать митинги в высших учебных заведениях. Это было раньше забастовочного движения. Значит, что будет натиск на самодержавие — это мы знали, это не было новостью, но что этот натиск облечется в форму именно всеобщей забастовки — этого мы не знали, и это я опять могу иллюстрировать примером из моих собственных воспоминаний.

Согласно этой программы, мы не только устраивали митинги в Москве, но и ездили по областям. Я ездил в Смоленск и едва там не остался, потому что начиналась железнодорожная забастовка; я вернулся с одним из последних поездов. Так что мы действительно не предугадывали той формы, в которой произойдет выступление. Но что выступление будет, что будет новая революционная волна, — это мы предугадывали. А наши комитеты в своих воззваниях предусматривали и форму, — они звали именно к всеобщей забастовке.