Русская историография. Развитие исторической науки в России в XVIII—XX вв

Из возникших при новом порядке партий Ключевский примкнул к Партии народной свободы (кадетской). Физически Ключевский был необыкновенно крепок и вынослив, хотя не производил такого впечатления при первом взгляде. Но его сильный организм постепенно расшатался. Он умер 12 мая 1911 года.

В своих исторических взглядах Ключевский шел по стопам своего учителя Соловьева, но многое взял от Чичерина, Буслаева и Щапова. Вслед за Соловьевым Ключевский считал колонизацию одним из основных факторов русской истории. В своей университетской речи памяти Соловьева Ключевский определил общий взгляд Соловьева на задачи русского историка как «развитие политических форм и социальных отношений». Эта формула может быть применена к самому Ключевскому с той разницей, что для Соловьева надо сделать ударение на первой ее части, а для Ключевского – на второй.

Соловьев создал цельный и стройный ход русской истории, основанный на твердом фундаменте первоисточников (тогда в большинстве неизданных). Это значительно помогло Ключевскому в выработке его собственного исторического миросозерцания. Ключевский это сам признавал. Каждый начинающий русский историк, сказал он в своей речи памяти Соловьева, «должен начинать с того, чем кончил Соловьев».

Помимо Соловьева, большое влияние оказал на Ключевского Чичерин. Лекции Чичерина Василий Осипович слушал уже по окончании курса в качестве оставленного при университете. Эти лекции, как и вообще труды Чичерина, содействовали развитию в Ключевском вкуса к вопросам права и направили его мысль на историю учреждений общественных классов преимущественно с юридической точки зрения.

«Работы Ключевского по истории холопства можно считать непосредственным продолжением статей Чичерина о несвободных состояниях. Такая тема, как Боярская дума Древней Руси, не выходит ли из того же круга вопросов, к которому относятся и знаменитые „областные учреждения XVII века“ (заглавие одной из книг Чичерина)» (М. М. Богословский). Чичерину, как автору книги «О народном представительстве» (1866), Ключевский посвятил свое исследование «Состав представительства на земских соборах Древней Руси» (1890–1892).

Ключевский ценил и самый язык писаний Чичерина, кристально ясный, сжатый и точный, необыкновенно приспособленный для выражения юридических понятий и отношений. Вслед за Буслаевым и Щаповым Ключевский глубоко вдумывался в роль народной психологии в истории. Для Ключевского народ – живая личность.

Ко всему этому надо прибавить, что Ключевский внес в науку русской истории тщательное изучение экономического быта и хозяйственного развития России.

В статьях Ключевского по специальным историческим вопросам стиль сжатый и деловой («чичеринский» стиль). Наоборот, в монографиях общего характера стиль становится художественным. Вершины этой художественности Ключевский достигает в «Курсе русской истории». Этот курс, помимо своего научного значения, представляет собой один из замечательных памятников русской изящной литературы конца XIX – начала XX века.

Но в то же время «Курс», как и все труды Ключевского, основан на тщательном изучении исторических источников. Это убедительно показала Эрика Чумаченко в своей книге «В. О. Ключевский – источниковед» (1970).

Основное содержание и форму своего «Курса» Ключевский выработал в первое десятилетие его чтения, но затем неустанно продолжал вносить в него частичные изменения и дополнения. Таким образом «Курс» жил вместе с лектором. «Курс» этот Ключевский знал наизусть, тем не менее перед ним всегда на кафедре лежала рукопись лекций, и он постепенно переворачивал страницы (не заглядывая в них).

«Когда Ключевский произносил свои лекции, с виртуозным искусством обозначая соответственными интонациями всякий оттенок своей мысли, тогда все отчетливо чувствовали, с какой прозрачной ясностью представляет себе лектор те явления исторического прошлого, на которых он строил свои обобщающие выводы. Для меня несомненно, что Ключевский в течение своей речи мысленно видел перед собою то, о чем он говорил» (Кизеветтер).

Вначале Ключевский разрешал студентам записывать и литографировать его лекции, но в 1885 году студентам это было запрещено. Тем не менее они продолжали это делать – уже без разрешения Ключевского.