Русская книга о Марке Шагале. Том 2

Как раз в этот день, в еженедельнике «Экспресс» было напечатано, что Шагалу предложено 300.000 долларов, чтобы написать панели для яхты Онассиса и сделать портрет Джэклин Онассис. Услышав это, Шагал высоко поднял брови, застенчиво улыбнулся и сказал:

– Откуда они это взяли? 300.000 долларов? Нет, мне не нужны 300.000 долларов. Для чего мне расписывать яхту Онассиса? Я сделал плафон в парижской Опере, написал панели для «Метрополитен-опера» в Нью-Йорке. Я делаю витражи синагог и соборов… Вам не кажется, что яхта Онассиса ко всему этому как-то не подходит?

Это не пресыщение и не усталость. Это просто право художника выбирать и писать то, что он хочет… Нет, деньги Шагалу не нужны. А насчет славы я позволю себе усомниться. Равнодушных к славе людей я пока не встречал.

* * *

Я рассказал ему, как в одну нью-йоркскую галерею явился коллекционер-нувориш, желавший купить полотно Шагала.

Продавец назначил очень высокую цену.

Покупатель поморщился и начал торговаться… Может быть, можно получить эту вещь дешевле? Нет, никаких уступок галерея не делает.

Неделю спустя коллекционер вернулся. Нельзя ли скинуть хотя бы тысяч пять?

Владелец галереи смерил его ледяным взглядом и ответил:

– Очень сожалею. Я объяснил уже Вам, что у нас не торгуются. И даже если Вы дадите настоящую цену, картина не может быть Вам продана.

– Почему?

– Потому что Вы недостойны иметь Шагала.

Художник в восторге. Какая замечательная история! Вава, иди сюда, послушай интересную историю.

Валентина Григорьевна слушает, смеется. Неужели это в действительности так случилось?

На столе открытая коробка шоколада. Шагал протягивает руку – как красива эта шоколадка в синей бумаге!

– Тебе нельзя.

Синяя шоколадка останется лежать в коробке… В каком-то возрасте нужно соблюдать диету. В каком же он возрасте?

– Возраст порядочный. Я человек суеверный и не скажу… Но посмотрите в энциклопедическом словаре, там все есть.

Позже я посмотрел: год рождения 1889¹²⁴. Получается 83 года. Но какое это имеет значение для человека, который летает по синему небу с букетом цветов?

– Для Вас – не имеет, – говорит Шагал. – А вот я встречаю одного субъекта на улице и тот прямо, в упор:

– Как, вы еще работаете?

Шагал работает, он учился и работал всю свою жизнь. На пороге старости (всего 83 года!) он получил все: мировое признание, почести, славу. Вещи его висят во всех главных музеях мира. Что же в эти годы может еще тревожить человека? И вдруг я вспомнил, что его тревожит. Несколько лет назад, в одну из предыдущих поездок в Париж, мы с женой отправились в Лувр. После длинной прогулки по залам, утомленные и счастливые, мы остановились в вестибюле, где продавались эстампы. И тут мы неожиданно встретили Шагала.

– Что вы здесь делаете? – смеясь, спросил Шагал.

– Нам-то полагается ходить по музеям… А что Вы здесь делаете? – спросил я.

Шагал вдруг стал серьезным, посмотрел на меня печальными глазами и сказал:

– Я пришел посмотреть, где будут висеть мои полотна после моей смерти.

В Лувре выставляют только художников, которых уже нет в живых. Думаю и надеюсь, что полотна Шагала будут висеть в Лувре еще не скоро.

Седых А. Шагал // Новое русское слово (Нью-Йорк). 1972. 18 июня. С. 2.

Перепеч.: Седых А. Шагал // Время и мы (Тель-Авив). 1979. № 37. Январь. С. 199–207; Седых А. Далекие, близкие. Литературные портреты. Нью-Йорк, 1979. С. 254–263; Седых А. Далекие, близкие. Воспоминания. М., 2003. С. 231–238.

24. В.А. Пушкарев

Это была грандиозная выставка. Она состояла из более 600 предметов искусства, начиная от уникальных палеолитических статуэток, скифского золота, многочисленных икон, живописи, скульптуры и произведений прикладного искусства с XVIII века до наших дней. Там было собрано все лучшее, что хранится в наших музеях.

Выставка так и называлась: «Русское искусство от скифов до наших дней. Сокровища советских музеев».

Она осуществилась под патронажем Председателя Президиума Верховного Совета Союза Советских Социалистических Республик Николая Подгорного и Президента Французской Республики генерала де Голля, что придавало ей значение межгосударственных отношений. Ее возглавляли солидные почетные комитеты и организационные комитеты с французской и советской сторон.

Около тридцати музеев, институтов и других организаций дали свои лучшие экспонаты на эту выставку. Особенно щедро откликнулись Эрмитаж, Третьяковская галерея, Исторический и Русский музеи.

Кажется, впервые была осуществлена столь значительная демонстрация изобразительного искусства нашей страны за рубежом. Для французов это было настоящее открытие русского искусства. На выставку стояли очереди, спрос на каталог был настолько велик, что французы вынуждены были печатать его второе издание.