Русская контрреволюция. Белые от Ростова до Парижа

Каким же на самом деле был офицер контрразведки Белой гвардии? Соответствует ли действительности образ, созданный советским кинематографом и отложившийся в сознании социума, в соответствии с которым контрразведчик являлся этаким костоломом? Он силой выбивал показания из безвинных людей и расстреливал без суда и следствия. Вспомним хотя бы знаменитый фильм «Новые приключения неуловимых», где штабс-капитан Овечкин вместо того, чтобы задержать и допросить большевистского руководителя подполья, просто застрелил его якобы при попытке к бегству.

Этот расхожий миф опровергнуть несложно. Достаточно заметить, что контрразведка не обладала полномочиями выносить смертные приговоры, а тем более приводить их в исполнение. Эта структура занималась поиском и разоблачением большевистских организаций, иностранных и советских шпионов. После проведения первичного дознания соответствующие документы передавались в военно-следственные и военно-судебные органы. Конечно, нельзя исключать, что в ходе первоначальных следственных действий к арестованным применялись методы физического воздействия. Подтверждение этому можно найти и в советских, и в белогвардейских источниках. Но нет никаких документальных данных о том, что белая контрразведка являлась карательным органом, осуществлявшим массовые репрессии.

Кстати, есть аспект деятельности спецслужб Белого движения, который практически не освещался советской историографией. Это борьба с коррупцией и контрабандой в тылу белогвардейских войск. Лидерам Белого движения при формировании органов власти не удалось избежать таких пороков, как взяточничество и спекуляция, затронувших почти все стороны жизни общества.

В уже упоминавшемся фильме «Адъютант его превосходительства» есть эпизод, иллюстрирующий, как белые пытались противодействовать подобным преступлениям, связанным с тыловым обеспечением действующей армии. В тюрьме контрразведки содержались арестованные железнодорожники, обвиняемые в саботаже. Но помимо поездных бригад, в камерах контрразведок и деникинской армии, и армии Юденича, и армии Колчака, и армии Врангеля находились нечистые на руку чиновники. Так, известно, что за спекуляцию был предан суду юрисконсульт Особого совещания, комендант Новочеркасска и многие тыловые командиры.

Вообще же, и контрабанда, и взяточничество были особенно характерны для железнодорожных станций и портов на Юге России, куда поступали военные поставки из-за рубежа. По словам Н. С. Кирмеля, капитаны речных и морских судов за деньги не гнушались перевозить не только контрабандные товары, но и каких угодно людей – например, контрабандистов и большевистских эмиссаров, представляя их в качестве членов судовых команд.

Немаловажно и то, что мздоимство затронуло саму контрразведку. Так, раскрытые большевики в ряде случаев могли откупиться от тюрьмы. Зачастую в камерах оставались сидеть те, кто попросту не имел денег. И подобные негативные проявления не должны удивлять. Контрразведчиками становились самые разные люди: как идейные борцы за Белое дело, так и авантюристы, пытавшиеся отсидеться в тылу и, говоря современным языком, наладившие свой бизнес.

Даже в 1919 году спецслужбы белых испытывали кадровый голод и острую потребность в финансировании. Согласно докладу начальника контрразведывательной части К. С. Дмитриева, агентуры у них не было вовсе, а контрольно-пропускные пункты на границе территории, занятой Добровольческой армией, не отвечали требованиям безопасности.

Плачевное положение Белой армии вынуждало заниматься реквизициями – у населения изымались продовольствие, фураж, лошади, домашний скот. Все это способствовало тому, что простые люди переставали испытывать симпатию к белым властям. Если вначале их встречали как освободителей, то затем отношение изменилось на противоположное. Впоследствии, в эмиграции, это с горечью признавали и сами белогвардейцы.

Н. С. Кирмель отмечает еще одну особенность, ослаблявшую спецслужбы Белого движения. Это их разобщенность и неорганизованность. С расширением территории зоны влияния Добровольческой армии и других антибольшевистских войск росло и число контрразведок, которые были едва ли не в каждом подразделении и никак между собой не взаимодействовали. Достаточно сказать, что в занятой французами Одессе действовали 13 различных спецслужб, как иностранных, так и русско-украинских. А у гетмана Скоропадского имелось порядка 20 самостоятельных контрразведок, в основном шпионивших друг за другом.

По мнению отечественных историков, спецслужбы Белого движения лишь минимизировали и частично нейтрализовали угрозы, которым подвергался белогвардейский режим. Его лидерам не удалось построить гибкий и управляемый государственный аппарат, подчиненный железной воле. А контрразведка не смогла в полной мере обеспечить надлежащий уровень безопасности для сохранения создаваемых на занятых территориях государственных структур.

Да и сам А. И. Деникин в дальнейшем писал: