Русская литература пушкинской эпохи на путях религиозного поиска

Но все же «арзамасцы» в своем шутливо-пародийном бытовании декларировали определенную жизненную и литературную позицию, важную для формирования словесности нового типа. Эта позиция может быть определена так: литератор не должен быть проводником какой-либо идеологии или духовного учения, главное – быть самим собой, выражать свою свободную личность, отметая все то, что может помешать независимому развитию человека. Творчество для «арзамасцев» – это живой разговор с самим собой и с близкими друзьями, в который может на равных правах включиться и читатель. Такая установка, с одной стороны, выглядит ущербной, так как явно отметает сакральные ценности словесного творчества, чересчур подчеркивая индивидуализм писателя. Однако, с другой стороны, это раскрепощение личности литератора необходимо было для развития самобытной русской словесности. Индивидуальное творчество требует свободы. В условиях самостоятельности писатель, предоставленный свободному поиску, в конце концов (если он подлинно даровит) осознает необходимость сознательного подчинения себя высшему началу. И многие русские писатели XIX столетия, начав с безудержной, дерзкой свободы, закончили этим осмысленным и вольным подчинением, которое едва ли было бы возможно, если бы они оказались обузданы с самого начала. Веселая раскрепощенность «Арзамаса» была тем воздухом, которым дышала нарождающаяся новая литература пушкинской эпохи.

Глава 2 «Живи, как пишешь, и пиши, как живешь». Эволюция лирического героя К. Н. Батюшкова

Первая треть XIX столетия для русской литературы время стихотворчества. Именно эта эпоха названа в нашей культуре золотым веком русской поэзии. В эти годы русский литератор научился выражать свой внутренний мир в кратких стихотворных текстах, смог выработать язык для изображения многообразия своих душевных переживаний. Поэзия, которая в XVIII столетии была голосом величия и славы, в Александровскую эпоху становится живым излиянием индивидуальной души. Литература, по словам И. Н. Розанова, проходит в это время путь «от поэзии безличной – к личной исповеди сердца»[43].

В эти годы лирическая поэзия начинает занимать центральное положение в русской культуре. В своей книге о Тютчеве И. С. Аксаков писал, что поэтическому творчеству «предстояло силою высших художественных наслаждений совершить в русском обществе тот духовный подъем, который был еще не под силу нашей школьной несамостоятельной науке, и ускорить процесс нашего народного самосознания… И вот в урочный час, словно таинственною рукою, раскидываются по воздуху семена нужного таланта, и падут они, как придется, то на Молчановке в Москве, на голову сына гвардии капитан-поручика Пушкина, который уж так и родится с неестественною, по-видимому, наклонностью к рифмам, хореям и ямбам, то в Тамбовском селе Маре на голову какого-нибудь Баратынского, то в Брянском захолустье на Тютчева, которого отец и мать никогда и не пробовали услаждать своего слуха звуками русской поэзии».

Всем этим талантам, по мнению Аксакова, свойственна способность к чистому и бескорыстному самовыражению. «Их поэзия и самое их отношение к ней запечатлены искренностью – такою искренностью, которой лишена поэзия нашего времени, это как бы еще вера в искусство, хотя и неосознанная. Такой период искренности, по нашему крайнему разумению, повториться едва ли может»[44].

Итак, первые десятилетия XIX века – это время, когда поэзия становится исповедью, дневником, дружеской запиской. Именно поэтому она смогла выразить и то, что является центральной темой нашего курса. Лирические произведения этого периода оказываются свидетельством религиозного поиска и духовного становления наших поэтов, они передают то, чем жили их души и на поверхности житейского бывания, и на самом глубоком духовном уровне.

Одним из создателей новой поэтической школы в России можно считать К. Н. Батюшкова (1786–1855). Он прожил жизнь относительно долгую, однако же поэтическому творчеству посвятил не более пятнадцати лет. В 1817 году вышла его итоговая и единственная книга «Опыты в стихах и прозе». А вскоре после ее выхода им постепенно овладевает душевная болезнь, унаследованная от сошедшей с ума матери, и к концу 1810-х годов Батюшков уходит со сцены русской литературной жизни. Он одним из первых в русской поэзии выдвигает на передний план установку на дневниковость, исповедальность поэзии. «Живи как пишешь, пиши как живешь»[45] – это высказывание Батюшкова из его статьи «Нечто о поэте и поэзии» является знаковым для всего золотого века. Вторая (поэтическая) часть его «Опытов» открывалась стихотворным посвящением «К друзьям», где Батюшков излагал свое отношение к поэтическому творчеству. Он писал, что в этом сборнике друзья найдут: