Русская литература пушкинской эпохи на путях религиозного поиска

В эти годы в большом количестве появляются новые журналы. Их число переваливает через два десятка. Значение словесности растет в глазах общества, литература становится областью профессиональной деятельности, и к концу царствования Александра у писателей появилась возможность получать немалые доходы за свои сочинения. «Не продается вдохновенье, но можно рукопись продать»[33], – советует книгопродавец поэту в стихотворении Пушкина середины 1820-х годов, но едва ли такое предложение мог бы услышать стихотворец на одно-два десятилетия раньше, когда чаще всего даже самым маститым писателям свои рукописи приходилось издавать за собственный счет.

При самом беглом взгляде на словесность Александровского времени становится ясно, что в ней существовало два полюса, два различных направления. Одно – продолжавшее традиции предыдущего столетия, другое – шедшее вслед за Карамзиным путями сентиментализма и предромантизма. К первому направлению относились писатели, которых условно можно назвать архаистами, ко второму – писатели-новаторы. Причем не всегда архаисты – это обязательно люди старшего поколения, хотя, конечно, центральное место занимали среди них те, кто начинал свою литературную деятельность в XVIII веке. Такие поэты, как Кюхельбекер, Катенин и даже Грибоедов, усиленно подчеркивали свою принадлежность к стану стариков.

Направление писателей-архаистов можно охарактеризовать так. Литература для них – это высокое служение духовным, нравственным и патриотическим целям. Поэт не должен стремиться к чистому самовыражению, его задача наполнить читателя высокими чувствами, носящими общий надличностный характер. Язык такой поэзии должен резко отличаться от обыденного языка, ему надлежит звучать торжественно и возвышенно. Поэт-архаист стремится использовать церковнославянизмы, для него очень важно установить связь между своей поэзией и Священным Писанием.

Писатели старой школы группировались вокруг Державина и Шишкова, которые очень сблизились в первые годы нового столетия и нередко устраивали в своих петербургских домах литературные вечера, на которых собирались как молодые, так и почтенные литераторы, близкие по духу самим хозяевам. Из этих вечеров и родилось самое крупное литературное объединение Александровской эпохи с несколько тяжеловесным именованием «Беседа любителей русского слова».

Сейчас о ней судят по тому граду насмешек, которым осыпали «Беседу» молодые литераторы новой школы. И конечно, повод для пародий и смеха был. Слишком официальным, самодовольным и по-чиновничьи неповоротливым подчас выглядело это сообщество. Заседали члены «Беседы» в роскошных залах, члены общества делились на разные ранги и чины, мало было в ней того живительного творческого воздуха свободы, которым дышит настоящая словесность. Но все же, говоря о словесности Александровской эпохи, нельзя миновать «Беседу любителей русского слова». Даже своей официальностью и казенностью она все же служила утверждению в глазах и власти, и общества высокого значения литературы. Подавая повод к насмешкам, она в то же время была тем берегом, от которого отталкивались поэты нового романтического склада, но, оттолкнувшись, нередко оглядывались назад и даже порой возвращались к отвергнутым принципам, признавая высокую роль поэта, который, по словам Языкова, должен «носиться душой превыше праха» и «приносить дрожащим людям молитвы с горней вышины»[34].

Собрания у Шишкова и Державина начались еще с 1805 года, но официальный статус и наименование эти собрания получили только в 1811 году, с этого же времени начинает выходить журнал общества «Чтения в Беседе любителей русского слова». За шесть лет своего существования он имел чуть меньше двадцати выпусков и представлял собой журнал, наиболее четко и последовательно выражавший позиции «Беседы», и в этом смысле был изданием уникальным (мы едва ли найдем в ту эпоху другой журнал, который был бы очевидным рупором определенного литературного направления).

На страницах журнала выступают и отцы-основатели Шишков и Державин, и молодые поэты-архаисты, такие как Анна Бунина, Сергей Шихматов и другие. В целом издание стремится подчеркнуть высокую общественную роль художественного слова. В первом номере журнала опубликована речь Шишкова по поводу открытия «Беседы», где говорится, что дар слова есть высочайший дар Божий человеку, который и делает человека существом высшей разумности, и задача слова – это, с одной стороны, созидать высокие духовные и нравственные понятия в душах людей новых поколений, а с другой – утверждать красоту и силу национального языка, народных традиций и воззрений. Для Шишкова, как в целом для всей «Беседы», художественное слово имеет дидактический, воспитательный характер. Его задача возвышать дух, отвлекать его «от суетных увеселений сердца».