Русская Литература XIX века. Курс лекций для бакалавриата теологии. Том 1

Если Онегин в юности вёл противоестественный образ жизни, «утро в полночь обратя», то юность Татьяны послушна ритмам природы и согласным с нею ритмам народной жизни:

Она любила на балконе
Предупреждать зари восход,
Когда на бледном небосклоне
Звёзд исчезает хоровод…

Как Божья птичка, она всегда просыпается на рассвете, как все крестьянские и дворовые девушки, она в утро первого снега «идёт зиму встречать, / Морозной пылью подышать / И первым снегом с кровли бани / Умыть лицо, плеча и грудь». Избегая детских проказ, она долгими зимними вечерами слушает рассказы няни, в которых оживают преданья старины глубокой.

Мир природы в романе неизменно соотносится с образом этой девушки, которой Пушкин, рискуя навлечь недовольство читателей, даёт простонародное имя – Татьяна. Само определение русскости Татьяны связано со свойственным ей поэтическим чувством природы:

Татьяна (русская душою,
Сама не зная, почему)
С её холодною красою
Любила русскую зиму,
На солнце иней в день морозный,
И сани, и зарёю поздной
Сиянье розовых снегов,
И мглу крещенских вечеров.

Природа в романе Пушкина чаще всего и открывается через окно, в которое глядит Татьяна. Можно сказать, что Татьяна у окна – это лейтмотив, повторяющаяся в романе сюжетная ситуация:

В окно увидела Татьяна
Поутру побелевший двор,
Куртины, кровли и забор,
На стёклах лёгкие узоры,
Деревья в зимнем серебре
И мягко устланные горы
Зимы блистательным ковром.
Всё ярко, всё бело кругом.

Этот мотив постоянно сопровождает Татьяну: «И часто целый день одна / Сидела молча у окна»; «И молчалива, как Светлана, / Вошла и села у окна»; «Татьяна пред окном стояла, / На стёкла хладные дыша»; «Глядит, уж в комнате светло; / В окне сквозь мёрзлое стекло / Зари багряный луч играет»; «Садится Таня у окна, / Редеет сумрак; но она / Своих полей не различает»; «Одна, печальна под окном / Озарена лучом Дианы, / Татьяна бледная не спит / И в поле тёмное глядит».

По мере чтения романа русская природа с её чередою времён суток и времён года настолько срастается с образом любимой Пушкиным героини, что порой ловишь себя на мысли: любой пейзаж в романе – «окно» в мир её поэтической души.

Наконец, существенно отличается и тот круг чтения, та европейская культурная традиция, которая оказала заметное влияние на формирование характеров Онегина и Татьяны. Онегин, даже разочаровавшись в жизни и людях, захватил с собой в деревню ряд книг, сохраняющих для него безусловный интерес и авторитет. Среди них первое место занимает Байрон да с ним ещё два-три романа,

В которых отразился век
И современный человек
Изображён довольно верно
С его безнравственной душой,
Себялюбивой и сухой,
Мечтанью преданной безмерно,
С его озлобленным умом,
Кипящим в действии пустом.

Татьяна – «уездная барышня» – зачитывалась, напротив, старомодной литературой западноевропейских сентименталистов, ещё сохранивших веру в христианские идеалы, идущие из глубины человеческого сердца. Такая литература не противоречила народным взглядам на истинные и мнимые ценности жизни. Сентиментализм органически входит в состав «русской души» Татьяны. И хотя навеянный сентиментальными романами строй мыслей и чувств героини наивен, вместе с тем, как заметила Е. Н. Купреянова, он «высоко одухотворён и нравственно активен». В романах сентименталистов культивировалась сердечность и поднимался на высокий пьедестал не эгоист и скептик, как у Байрона, а благородный и чувствительный герой, способный на подвиг самопожертвования. Писатель-сентименталист представлял своего героя образцом совершенства:

Он одарял предмет любимый,
Всегда неправедно гонимый,
Душой чувствительной, умом
И привлекательным лицом.
Питая жар чистейшей страсти,
Всегда восторженный герой
Готов был жертвовать собой…

О таком избраннике сердца и мечтает поэтическая Татьяна, когда она встречает в деревенской глуши ни на кого не похожего, всеми соседями презираемого и гонимого Онегина. Она принимает его за свой идеал, который так долго вынашивался ею в воображении, о котором она лила слёзы в «тишине лесов»: