Русская Литература XIX века. Курс лекций для бакалавриата теологии. Том 1

Вряд ли есть на земле русский человек, сердце которого не замрёт в сладкой тревоге при звуках «Вечернего звона»:

                   Вечерний звон, вечерний звон!
                   Как много дум наводит он,
                   О юных днях в краю родном,
                   Где я любил, где отчий дом.
                   И как я, с ним, навек простясь,
                   Там слушал звон в последний раз!

                   Уже не зреть мне светлых дней

                   Весны обманчивой моей!
                   И скольких нет теперь в живых,
                   Тогда весёлых, молодых!
                   И крепок их могильный сон,
                   Не слышен им вечерний звон!

                   Лежать и мне в земле сырой,

                   Напев унылый надо мной
                   В долине ветер разнесёт.
                   Другой певец по ней пройдёт,
                   И уж не я, а будет он
                   В раздумье петь вечерний звон!

Что-то до боли родное и близкое есть в этом романсе, ставшем русской народной песней. Вопреки трагическому содержанию, какой-то «свет невечерний» излучают эти стихи. Козлов поёт о грустных вроде бы вещах. Но вечерний звон несёт благую весть оттуда, где – верил русский человек! – нет смерти, воздыхания и печали, где «праведные упокоеваются»[8]. Голос певца плачет, грустит, но веет душевным здоровьем от этой печали, сквозь слёзы проступает улыбка надежды, в тайных муках светится духовная радость. Чувствуешь, что эти стихи – вольный авторский перевод стихотворения ирландского англоязычного поэта Томаса Мура – написал человек, познавший тяжкую долю, но и ощутивший великую очищающую силу, которую даёт человеку трагический опыт жизни. Его-то горькую чашу Иван Иванович Козлов принял полной и испил до дна.

Когда в 1825 году отдельным изданием вышла в свет поэма Козлова «Чернец», друг автора, Василий Андреевич Жуковский, в предисловии к ней сказал: «Мы не хотим предупреждать суда наших читателей о небольшой поэме, которую здесь им предлагаем: и без нас они найдут в ней красоты возвышенные, и без нас могут заметить, что воображение поэта согрето пламенем чувств, что язык его силён, прост и живописен. Мы скажем несколько слов о самом поэте. Судьба его должна возбудить нежнейшее участие в каждом благородном сердце. Несчастье, часто убийственное для души обыкновенной, было для него гением животворящим. Он имел довольно мужества, чтоб посмотреть прямо в лицо своему страшному посетителю. В молодых летах, проведённых в рассеянности большого света, он не знал того, что таилось в его душе, созданной понимать высокое и прекрасное, – несчастие открыло ему эту тайну: похитив у него лучшие блага жизни, оно даровало ему поэзию. Вот уже пятый год, как он без ног и слеп; существенный мир исчез для него навсегда; но мир души, мир поэтических мыслей, высших надежд и веры открылся ему во всей красоте своей: он живёт в нём и в нём забывает свои страдания, часто несносные».

Детские и юношеские годы

Иван Иванович Козлов родился 11(22) апреля 1779 года в Москве в родовитой, но небогатой дворянской семье. Отец поэта, вельможа екатерининского времени, дал сыну типичное великосветское образование. Юношей Козлов знал французский и немецкий, а впоследствии овладел английским и итальянским языками. И в то же время, по словам дочери поэта, «с детства он любил всё русское, родное, и с ранней юности религиозное глубокое чувство укоренилось в его душе». Тогда же, в дни первой молодости в Москве, Козлов близко сошёлся с братьями Андреем и Александром Тургеневыми, а также с В. А. Жуковским, «дружба которого была ему постоянно утешительной спутницей до самой могилы».

Не забудем, что «допожарная» Москва начала XIX века была центром литературных сил России. Здесь зарождались новые предромантические веяния, Н. М. Карамзин писал «Бедную Лизу». Здесь при Московском университете при активном участии братьев Тургеневых открылось «Дружеское литературное общество», где обсуждались новинки европейской литературы, читались собственные элегические стихи и переводы.