Русская литература XVIII века. Петровская эпоха. Феофан Прокопович. Учебное пособие

Вряд ли проповедь писалась в петербургский период жизни и творчества Феофана Прокоповича (с 1716 г.). В столице каждое выступление Феофана подобного рода так или иначе фиксировалось, ведь в Петербурге он был слишком заметной и значительной персоной.

На то, что «слово» произнесено в Киеве, указывается в нём самом, ибо в заключительной, хвалебной части проповедник восклицает: «Хощет ли кто совершенно вся его (Владимира. – О.Б.) благодеяния исчислити, да изочтет всех в России просиявших чудотворцев, преподобных, мучеников, архиереов, учителей, да исчислит в сем граде виден на я, и во всей державе Российской безчисленная чудеса…» (III, 347 повт.; курсив наш. – О.Б.).

В третьей части «Слов и речей…» Феофана Прокоповича рассматриваемое нами «слово» помещено в разделе, предваряемом ссылкой: «Сие и следующие слова проповеданы в Киеве, а которых годов неизвестно» (III, 255).

Наконец, ещё одним доводом в пользу того, что «слово» написано позже пьесы, может служить тот факт, что в проповеди нет и намёка на восхваление гетмана Мазепы. Если бы «слово» произносилось в период могущества гетмана, вряд ли бы молодой проповедник рискнул проигнорировать его. Вместе с тем в «слове» нет и негативных высказываний в адрес гетмана что, возможно, связано с неясностью ситуации для самого Феофана Прокоповича (измена гетмана России стала очевидной в октябре 1708 г.). Менее чем через год, в июне 1709 г., в киевской проповеди «Слово похвальное о преславной над войсками свейскими победе» Феофан чётко обозначит свою позицию в отношении гетмана, назвав Мазепу «проклятым зменником», «коварным наущением и тайным руководительством» которого враг был «воведен есть внутр самую Малую Россию» (III, 26).

В дальнейшем, в петербургский период творчества, Прокопович охарактеризует гетмана значительно полнее.

Так, в «Истории императора Петра Великого» он напишет: «Однако так хитрый (Мазепа. – О.Б.) был, и пристрастия свои утаеваши искусен, что людем, которых опасался весма не таков, каков внутри был мнился быти. Великороссийскому наипаче народу, которого весма ненавидел, так любовным, доброжелательным и приветливым себя ставил, что таковой его злобы, какую после изблевал, отнюдь начаятися было можно»[340].

Учитывая всё вышесказанное, можно предположить, что «слово» было написано и произнесено не ранее лета 1706 г. и не позднее лета 1708 г., когда проницательный и достаточно осторожный иеромонах Феофан не рискнул в проповеди высказать своего отношения к внутренней политике гетмана, но и не перенёс из пьесы восхвалений в адрес последнего.

Приём исторических параллелей, осуществление актуализации даже древнейшего исторического или легендарного, библейского материала весьма характерен для Феофана-проповедника. Так, в «Слове в день святаго благовернаго князя Александра Невскаго» (1718) Прокопович обстоятельно говорит о заслугах и достоинствах князя, но «похвалы Александру, – пишет Н. Д. Кочеткова, – однако, лишь подготавливают переход к прославлению царствующего государя – Петра I»[341].

Исследовательница тщательно прослеживает связь между творчеством Прокоповича-проповедника и поэзией русского классицизма (прежде всего, с А. П. Сумароковым и М. В. Ломоносовым). Похвальное «слово», ода «были связаны с ораторской прозой Прокоповича и идейно, и стилистически»[342]. И, наоборот, витиеватое нагромождение словесных украшений и риторических фигур, соответствовавшее литературе барокко, вызывало неприятие у Феофана, который, указывает Н. Д. Кочеткова, «по существу выступил против этого направления»[343].

В старом литературоведении анализ структуры проповеди как жанра, разбор ораторского искусства в Киевской академии на примере творчества С. Яворского, Ф. Прокоповича и других дал Н. Петров.

Учёный высоко оценил теорию ораторского искусства, выработанную Феофаном. Он пишет, что проповеди Прокоповича отличались серьёзностью, солидностью, были проникнуты энергией и глубокой мыслью. Проповедник не любил польского красноречия и проповеди иезуита Ф. Млодзяновского считал вредными[344]. Политические аллюзии – непременный компонент художественной структуры ораторской прозы Феофана Прокоповича.

Все эти наблюдения позволяют определённо говорить о том, что «Слово в день святаго равноапостольнаго князя Владимира» написано позже трагедокомедии. Работа над пьесой, а также непосредственно сама она стали отправным пунктом при создании проповеди.

Однако «слово» – оригинальное произведение ораторского жанра, в котором Феофан Прокопович обозревает деятельность князя Владимира значительно масштабнее. Уже здесь заметен характерный для Феофана акцент: в большей степени речь идёт о князе-преобразователе и просветителе, чем о религиозном лице, святом русской церкви. Проповедник отмечает прежде всего заслуги Владимира-воина и патриота земли Русской. Но в центре внимания Прокоповича всё-таки «брань духовная» (III, 339).