Русская национальная идея или ответ на третий проклятый вопрос (СИ)

Можно и дальше вспоминать и вспоминать, что случается с нами каждый день, но лучше попросить зрителей и передача будет завалена реальными случаями из жизни. При этом она утратит нарочитый тон поучения народа, а приобретёт оттенки самоанализа и самовоспитания.

И что ведь важно: не само хамство нас раздражает. Если в лесу "Хам Медведь" наступил на ногу, глупо предъявлять претензии - спасибо, что не съел. Нас коробит, когда хамство творится свиньёй, надевшей маску приличного человека. А эта маска на свином рыле криво сидит.

Кроме собственных СМИ нужно и создание особого культурного пространства для отдыха и общения, например в виде элитных кафе и клубов, вход в которые невозможен молодой особе 20-ти годов, подкатившей на "Бентли", или быдлу с огромным кошельком. Успех таких мест "для избранных" гарантирован, потому что туда будут стремиться не за чашкой кофе, а за возможностью приобщения к совершенно новым идеалам и новому кругу. Не спешите с обвинениями в примитивном мышлении. Можно купить заведение, можно и землю купить под ним, но купить духовные ценности невозможно - к ним можно приобщиться или отвергнуть их. А вот купившие себе "пропуск" будут играть уже по нашим правилам. А именно это нам и нужно. Более важно не каков человек сейчас, а куда он идёт и к чему стремится.

ПОЧЕМУ В РОССИИ НЕ РАБОТАЮТ ЗАКОНЫ.

Многие, выслушав про цензуру, уроки и прочие воспитательные меры, скажут: "Взрослые в детский сад не ходят и их бесполезно воспитывать. Нечего изобретать, надо строить как в цивилизованном мире гражданско-правовое общество". Правильные слова, только вот бесполезные, потому что никто не спорит, что надо, вопрос - как построить. Демократические рекомендации Запада будут иметь успех только в специфической культурной среде, почти идентичной родине рекомендаций. А если их применять бездумно без учёта многих других национальных факторов, они дискредитируют сами себя.

Так, например, для искоренения коррупции со всех трибун десятилетиями предлагаются разными словами одни и те же рецепты: ужесточение законов, наведение порядка в органах юстиции и обеспечение неотвратимости наказания. Почти как в спорте, - мечтаем о победе, уповая на тренеров, арбитров, погоду и поле. А причина в другом: виноваты мы с Вами, ибо в подавляющем своем большинстве не считаем воровство тяжким грехом и прощаем вора.

Случай из жизни: на крупном заводе на заре перестройки начали выпускать бытовую технику. Начальник отдела воровал миллионами по простой схеме: поставлял чайники и пылесосы подставным фирмам, с которыми делил навар. Сворованные миллионы на фоне миллиардов заводской прибыли заметили не сразу. Когда всё вскрылось, возмущению не было предела, а потом всё стихло. На вопрос - почему не посадили, ответ простой и горький от безысходности. Директор, имея обличающие материалы, не желал выносить сор из избы и не передал их в прокуратуру. О судьбе начальника Вы, конечно, догадались. Правильно - его просто перевели на другое место. Там на него опять впору заводить уголовное дело. Но оно было настолько скандальным, что просто стыдно. Его снова вызвали на ковёр и сказали примерно так: "Мужик, проваливай". Ну не совсем так, мы же в России. Но Вы опять догадались, куда его послали. Это на моём заводе. А на Вашем разве не так?

А теперь посмеёмся над лозунгами пламенных трибунов, кои вещают об ужесточении, неотвратимости и прочей чепухе. В данном случае эти лекарства не помогут, так как они не затрагивают нравственных основ жизни народа. Закон, начинает работать только в зале суда, да и то, если суд не успели или не дали купить.

Но даже, если случится чудо, позволяющее сразу применить закон ко всем, по ком тюрьма плачет, исполнение приговора невозможно: половина народа сидит, другая её сторожит, а работать кто будет? Что же делать, чтобы не воровали? Воспитывать нетерпимость к воровству, только не в воровской среде, а в обществе, из которого она пополняется. Другого пути нет. Законы, изложенные на бумаге, но не живущие в душе, все равно, что написанные на заборе. Искоренить преступность невозможно только наказанием и назиданием, нужны примеры иной жизни, исходящие от людей, которым стремятся подражать.

Чтобы закон торжествовал, нужны не хорошие законы, а хорошие чиновники. И нельзя придумать хорошие законы для стада обезьян, нужны усилия по их очеловечиванию. Не законы диктуют нам правила поведения, а наши нравственные нормы устанавливают нам законы. Не просто провозглашённый, а реально действующий закон - это концентрированное выражение нравственных норм народа. В Древнем Риме юристы это прекрасно понимали: "Факт рождает право". Наши же депутаты пачками измышляют "мудрые" законы, но не хватает им ума понять, что нельзя что-то путное сделать для народа без его участия и что закон является насмешкой, если реализация закона наталкивается на неприятие его народом, а, стало быть, и самими стражами порядка.