Русская поэзия XIX века, том 1

На праздник стеклися в божницу Дагона^{534}

Народ и князья Филистимской земли,
Себе на потеху они — и Сампсона
В оковах туда привели,

И шумно ликуют. Душа в нем уныла,

Он думает думу: давно ли жила,
Кипела в нем дивная, страшная сила.
Израиля честь и хвала!

Давно ли, дрожа и бледнея, толпами

Враги перед ним повергались во прах,
И львиную пасть раздирал он руками,
Ворота носил на плечах!

Его соблазнили Далиды прекрасной

Коварные ласки, сверканье очей,
И пышное лоно, и звук любострастный
Пленительных женских речей;

В объятиях неги его усыпила

Далида и кудри остригла ему, —
Зане в них была его дивная сила,
Какой не дано никому!

И бога забыл он, и падшего  взяли

Сампсона враги, и лишился очей,
И грозные руки ему заковали
В медяную тяжесть цепей.

Жестоко поруган и презрен, томился

В темнице и мельницу двигал Сампсон;
Но выросли кудри его, но смирился
И богу покаялся он.

На праздник Дагона его из темницы

Враги привели, — и потеха он им!
И старый, и малый, и жены-блудницы,
Ликуя, смеются над ним.

Безумные! бросьте свое ликованье!

Не смейтесь, смотрите, душа в нем кипит!
Несносно ему от врагов поруганье,
Он гибельно вам отомстит!

Незрячие очи он к небу возводит,

И зыблется грудь его, гневом полна;
Он слышит: бывалая сила в нем бродит,
Могучи его рамена.

«О, дай мне погибнуть с моими врагами!

Внемли, о мой боже, последней мольбе Сампсона!»
И крепко схватил он руками
Столбы и позвал их к себе.

И вдруг оглянулись враги на Сампсона,

И страхом и трепетом обдало их,
И пала божница… и праздник Дагона
Под грудой развалин утих…

₁₈₄₆

И. Козлов

^{535}

Венецианская ночь Фантазия

П. А. Плетневу

^{536}