Русская Православная Церковь в Кузбассе в 1920-1930-е гг.

Б) подготовка подписей под заранее заготовленными «письмами трудящихся», якобы призывающими закрывать и сносить церкви, сбрасывать колокола, а сведения о лицах, которые отказывались подписывать, передавались в НКВД;

В) организаторская работа по подготовке взрывов и разборки памятников архитектуры и истории⁴¹;

В 1932 году Союз воинствующих безбожников объявил о начале «безбожной пятилетки», в конце которой – в 1937 году – с религией в СССР должно быть полностью покончено. Члены СВБ громили и грабили церкви (при участии партийных и государственных органов) под лозунгом: «Борьба с религией есть борьба за социализм»⁴². Были организованы кампании публичного отречения священников от своего сана, публичные осады церквей (организованные НКВД). Дело обставлялось так, как будто правительство, закрывая храмы, «уступает народным массам», требующим преследования РПЦ⁴³. Снятие колоколов, закрытие и разрушение соборов, сожжение икон, аресты священников, вскрытие мощей – все это делалось «по желанию трудящихся масс», «по просьбе рабочих», вовлекаемых государством в свои преступления. Большевики организовывали толпы и собрания, принимающие соответствующие решения. Так, в декабре 1929 года в присутствии 15 тысяч рабочих рудокопов из Горловки были сожжены 4 тысячи икон⁴⁴. В антирелигиозной кампании, режиссируемой тоталитарным государством, переплетались элементы игрового соревнования, манипуляции, искреннего энтузиазма, карьеризма, реальной вражды значительной части населения к Церкви (ассоциировавшейся с самодержавием) и страха, основанного на терроре. Процессы «коллективизации», «раскулачивания» и тотального наступления государства на общество в 1928-1930 годах шли параллельно с натиском на Церковь. Уничтожение экономически независимого крестьянства, способного содержать сельских священников, а ныне загнанного в колхозы, подрывало основание под автономией Церкви⁴⁵.

Параллельно с устранением идейного «конкурента», уничтожая РПЦ, партия большевиков желала добыть за счет Церкви дополнительные средства на индустриализацию страны. Поэтому важным элементом антирелигиозного наступления явилась «антиколокольная кампания», призывающая снять колокола с храмов и переплавить их⁴⁶.

При создании колхозов местные церкви закрывались, превращаясь в клуб, школу или склад, священников арестовывали и расстреливали или ссылали, как «эксплуататорские элементы»⁴⁷. Детей священников изгоняли из школ, участников церковных хоров исключали из профсоюзов. В 1930-1932 годах антирелигиозная кампания достигла своего пика. Снимали колокола, разграбляли церковные ценности, вскрывали мощи, сжигали иконы, закрывали или разрушали храмы, репрессировали священников, миллионными тиражами распространяли антирелигиозные издания. Жалобы верующих тонули в шуме кампаний, организованных «со стороны трудящихся» в поддержку этих мероприятий. Новые религиозные общества не регистрировались местными властями⁴⁸. Массовые закрытия церквей всех ориентаций в 1930-х гг. привели к тому, что верующие шли в ту церковь, которая уцелела, будь то «сергианская», « иосифлянская» или обновленченская⁴⁹.

Небольшая пауза в антицерковной пропаганде приходится на 1936 год – время принятия Сталинской конституции. С 1 января 1936 года народу вернули новогоднюю елку, была распущена организация Союз воинствующих безбожников⁵⁰. Из 13 антирелигиозных журналов к концу 1936 г. было закрыто 10. В новой конституции провозглашалось равноправие всех граждан; духовенству были возвращены «политические права»; Церковь отделялась от государства и школы; была объявлена свобода отправления религиозных культов. Но, несмотря на все декларации о свободе, священнослужителей продолжали арестовывать и расстреливать⁵¹. Осенью 1936 г. в Московскую Патриархию поступило сообщение о кончине митрополита Петра. В связи с этим Патриархия издала акт о переходе прав и обязанностей местоблюстителя патриаршего престола к митрополиту Сергию, которому в 1934 г. было присвоено звание митрополита Московского и Коломенского⁵².

Новая волна массового террора начнется в марте 1937 г. Активность верующих в период обсуждения Конституции напугала руководителей страны. Ответственный за кадровую политику партии Г.М.Маленков писал Сталину о существующих в стране религиозных объединениях как о «широко разветвленной враждебной советской власти легальной организации в 600 тысяч человек по всему СССР»⁵³. Было принято решение о практическом уничтожение иерархической Церкви.

Во исполнение оперативного приказа наркома внутренних дел операция по уничтожению Церкви началась 5 августа 1937 г.⁵⁴ Она сопровождалась арестами, ссылками, заключениями в лагеря и казнями духовенства всех конфессий, закрытием их храмов. В одном только 1937 году было закрыто 8 тысяч православных храмов, ликвидировано 70 епархий и расстреляно 60 архиереев⁵⁵. Репрессии продолжались до кона 1938 года.