Русская Церковь накануне перемен (конец 1890-х – 1918 гг.)

Какие догматические вопросы могли возникнуть, генерал не пояснял, но было ясно, что он связывал их обсуждение с возможным развитием в России принципов свободы совести. Впрочем, в то время публично старались не говорить о страхах, предпочитая обсуждение «перспективных» проблем, например, – о выборах на Собор достойных мирян. Статьи «в ожидании церковного Собора» публиковались тогда достаточно часто. В них содержались оптимистические заявления о скором восстановлении канонического устройства русской Церкви. Голоса надеявшихся звучали так уверенно, что не только «левые», но и некоторые консервативные публицисты, писавшие на тему церковно-государственных отношений, в 1907 г. стали заранее критиковать будущий Собор.

М. О. Меньшиков, публицист влиятельного «Нового времени», отзывался о Соборе как о «священно-канцелярской логомахии», «словоупражнении рясофорной и митрофорной бюрократии», из которой ничего искреннего, серьезного и великого не выйдет[772]. Эти слова были с энтузиазмом подхвачены «левым» СП. Мельгуновым, не верившим в то, что Собор мог бы явиться «предвестником грядущего духовного обновления». Все попытки возродить православие, по его мнению, могли привести только к тому, что из «невольного орудия» политики государства Церковь превратится в его добровольную союзницу. Аргументация Мельгунова представляет интерес вовсе не потому, что она бесспорна, а по причине частого ее использования теми представителями русского общества, кто считал полное осуществление в России свободы совести и, разумеется, отделение Церкви от государства – правильным и закономерным.

Толки о Соборе, писал Мельгунов, пробудили инертную в большинстве своем массу духовенства. Идея замены бюрократического церковного строя выборным получила широкий отклик. «Огромное большинство высказалось в сущности против того плана церковных преобразований, как первоначально он был намечен в духовных правительственных сферах. ‹…› Когда Предсоборное Присутствие не вняло голосу, поистине всей „Церкви“ и стал также известен состав будущего Собора, интерес к церковным преобразованиям значительно ослаб: все предопределено синодальной бюрократией». По мнению публициста, власти готовили «реакционный» Собор, примером чего могли служить «истинно-русские люди», с радостью ухватившиеся за идею восстановления в России «археологического учреждения патриаршества»[773].

Такой взгляд показателен не только как проявление крайнего суждения, но и по причине иного свойства: далеко не все «истинно-русские люди» (как называли черносотенцев) стояли за восстановление патриаршества. Многие из них находили правильным сохранить в церковном строе все как есть. Как известно, Собор в 1907 г. не был созван. Ни его сторонники, ни его противники, не могли быть удовлетворены: официальная власть четко не сказала ни да, ни нет. Оставалось ждать каких-либо «знаков», которые позволили бы сделать окончательный вывод. Даже близкий к «сферам» генерал Киреев терялся. Если в начале 1907 г. он отмечал, что Собор отложен на неопределенное время, то год спустя занес в дневник оптимистичные уверения своего собеседника – протопресвитера придворного духовенства И. Л. Янышева – о скором созыве Собора: «Собор не отложен ad calendas graecas»[774].

Впрочем, о рискованности скорого созыва Собора уже 1 января 1908 г. писал «Колокол», и это было показательно. Его издатель – многолетний чиновник духовного ведомства В. М. Скворцов, – на страницах своей газеты старался не допускать рассуждений, которые могли бы быть негативно восприняты наверху. Достаточно быстро, прямо на глазах, его газета из защитницы идеи Собора перешла в ряды сторонников «постепенности». В передовице, подводя итоги прошедшего года, газета отмечала, что «Церковь в 1907 г. впервые почувствовала себя в тупике, куда загнало ее все то же пережитое Русью освободительно-обновленческое движение последних наших лет».

«Колокол» считал, что созывать Собор в это «безвременье» слишком рискованно. Стоит дождаться окончательного поражения революции и определенной деятельности Государственной Думы по церковным и вероисповедным вопросам. «От Собора должен исходить авторитетный для всей России решающий приговор на думские предположения и решения религиозно-вероисповедных вопросов, – писала газета. – Совершить эту последнюю и главнейшую подготовительную стадию к созыву церковного Собора старый год предоставляет в наследие новому»[775].

Итак, подготовительные работы объявлялись незавершенными, а время для Собора – неподходящим. К тому же в условиях, когда Первая и Вторая Думы показали свою нелояльность правительству и оказались распущенными, а Третья только начала свою работу, ожидать «определенной деятельности народного представительства» можно было сколь угодно долго. Так и получилось: газета «Колокол» в течение первой половины 1908 г. практически ни разу не отозвалась на вопрос о Соборе, предпочитая обсуждать более актуальные вопросы.