Русская Церковь накануне перемен (конец 1890-х – 1918 гг.)

Итак, относительно состава будущего Собора преосвященные высказали несколько предложений. По мнению одних, в качестве членов на Соборе должны присутствовать только епископы. Другая часть полагала, что вместе с ними должны работать также клирики и миряне. Третья группа архиереев склонялась к компромиссу: предоставить решающее слово епископам при участии в соборных деяниях клира и мирян, но лишь с совещательным голосом. Первое мнение разделяло меньшинство архиереев, среди которых особенно громко звучали голоса епископов Волынского Антония (Храповицкого) и Саратовского Гермогена (Долганева). Они считали, что клирики и миряне могут участвовать в работе Собора, но вообще без права голоса. По преобладающему же мнению, разделявшемуся в том числе и митрополитами Петербургским, Московским и Киевским, на Соборе клир и миряне должны участвовать совместно с епископами. Верующие, считали эти архиереи, – единое Тело Церкви; восстанавливать соборность без единения с мирянами – невозможно. На Соборе должны участвовать также и представители русского монашества. Епископы без духовенства епархии не могут быть выразителями церковного сознания, устами своей верующей паствы.

При этом многие архиереи писали о том, что каноны нельзя рассматривать и понимать вне факторов истории Церкви, сопровождавших их составление. Разумеется, большинство преосвященных полагало, что только епископы и их заместители должны пользоваться на Соборе правом решающего голоса, остальные члены – только совещательным. Правда митрополит Антоний (Вадковский) во второстепенных вопросах предлагал предоставить всем соборянам право решающего голоса, оставив епископам право решающего голоса только в вопросах веры и канонического устройства.

В работе Собора, согласно отзывам, должны были принять участие все епархиальные архиереи или их заместители – викарные епископы, а в крайнем случае и простые клирики. Говорили об участии на Соборе викарных епископов, архиереев, пребывавших на покое, протопресвитеров военного и придворного духовенства, монашествующих, представителей белого духовенства, мирян, церковно-общественных учреждений, ревнителей Церкви. Архиепископ Финляндский Сергий (Страгородский) предлагал приурочить открытие Собора к 10-летию коронации, то есть к маю 1906 г.[392]

Исключительно сложным вопросом, привлекшим внимание многих архиереев, был вопрос о разделении на церковные округа. Лишь три епископа – Туркестанский Паисий (Виноградов), Оренбургский Иоаким (Левицкий) и Тульский Лаврентий (Некрасов) – отрицали его актуальность. Епископ Паисий, например, считал, что увеличение числа митрополий и учреждение округов напоминает учреждение в России генерал-губернаторств, должности которых то учреждали, то уничтожали. Россия изрезана железными дорогами, есть телеграф и телефон, поэтому, писал преосвященный, епископы могут легко сноситься со Святейшим Синодом. Для блага Церкви нужно вызывать в Святейший Синод не одних и тех же лиц, а всех архиереев по очереди. Дела в Святейшем Синоде, который должен состоять из 12 человек, должны решаться большинством голосов, награды даваться по выслуге лет, избрание епископов – происходить посредством жребия[393].

Но остальные архиереи решительно высказывались на разделение России на митрополичьи округа, исходя из догматического учения о Церкви, из канонических правил древней вселенской Церкви, из церковно-исторических данных и из потребностей русской Церкви. Епископы показывали, что усматриваемая из канонов о Соборах система церковного управления есть в сущности система гражданского управления, существовавшая в греко-римской империи. Такое соответствие церковного строя гражданскому узаконяется даже церковными правилами (17-е IV Вселенского Собора; 38-е VI Вселенского Собора и другие).

В начале XX столетия в России, территориально превосходившей Римскую империю, существовали десятки отдельных епархий, связанных друг с другом только механически. Вместе с тем и, отчасти, как следствие этого, в России более 200 лет не было Собора, как будто и не существовало нужд, ради которых каноны предписывали два раза в год созывать окружные соборы. Эти соборы предлагалось созывать и проводить их работу в зависимости от патриарха, Синода и Поместных Соборов. Установленная связь с высшим представителем Церкви должна была послужить прочным ручательством неразрывного единства с Церковью и государством. Путем непосредственного решения на соборах тех дел, которыми завалены консистории и канцелярия Святейшего Синода, архиереи предлагали удалить из внутренней церковной жизни бюрократическое начало и, посредством открытия в уездах епископских кафедр, приблизить епископскую власть к пастве.