Русская Церковь накануне перемен (конец 1890-х – 1918 гг.)

Собор – высшая инстанция, патриарх – главенствует в качестве председателя на Соборе. Собор и патриарх – параллельные и взаимно обуславливающие друг друга административные единицы. Поместный Собор должен рассматривать широкий круг дел, касавшихся веры, суда, выборов патриарха, лишения епископов священного сана, деления Церкви на митрополии, открытия новых епархий и т. д. Соборы должны были созываться регулярно: часть епископов предлагала собирать Собор два раза в год, другая – ежегодно, третья – один раз в два-три года и реже.

Согласно мнениям большинства архиереев, патриарх должен был управлять Церковью посредством Священного Синода, состоять первенствующим его членом, состоять областным митрополитом и епархиальным архиереем. Восстановление патриаршества предлагалось утвердить по определению первого Собора с согласия государственной власти.

Рассматривался и вопрос о компетенции и составе Святейшего Синода. Предлагалось сделать Синод действенным собранием епископов, разделив его членов на постоянных (архиереи без кафедр, которые руководили бы высшими вспомогательными учреждениями при Святейшем Синоде) и переменных, поочередно приглашаемых на полгода. В текущих, административных и судебных делах Синод предполагалось сделать высшей инстанцией, которая бы заняла место «нынешнего» Синода – Святейшего. Архиереи полагали, что значительную долю дел, восходивших в начале XX столетия до центрального управления, было бы желательно возвратить для окончательного разрешения в епархии.

Поднимался и вопрос об отношении Церкви к государству. Церковь, считали многие епископы, должна быть автономна, но пользоваться покровительством государственной власти. Государственная Дума, Государственный Совет (как органы царской власти), и Собор со Святейшим Синодом (как органы церковной власти) должны стоять параллельно и иметь равную силу и значение: первые – для государства, вторые – для Церкви[398]. Архиепископ Сергий (Страгородский) полагал даже, что постановления Собора и Священного Синода, если они не имеют сугубо церковного значения, а касаются также церковно-государственных отношений, нуждаются в законодательном оформлении. Таковыми их должна признать Государственная Дума и утвердить государь[399]. Соответственно, должно было измениться и значение обер-прокурора Святейшего Синода, – предусматривалось оставить его исключительно в качестве представителя государства в Церкви, но не Церкви в государстве.

Архиереи критиковали существовавший строй епархиального управления, при котором епископ поставлен в положение духовного сановника, администратора, но не руководителя паствы. Свою схему органов епархиального управления предложил, в частности, Петербургский митрополит Антоний. Согласно его проекту, во главе епархии, разумеется, стоял епископ. Далее следовал епархиальный собор или съезд как представительный орган клира и православного населения епархии. Эти соборы, по мнению владыки, должны были составляться избранными депутатами от духовенства и мирян (по два человека от каждого благочиния). Обязанность избранных – быть собором епископа, с помощью которого он знакомился бы с состоянием своей паствы и при посредстве которого обсуждал меры религиозно-нравственного воздействия на паству. Предусматривалось включение в компетенцию собора и избрание кандидатов в епископы епархии, клириков и лиц, готовящихся к рукоположению. Епархиальный собор должен был решать также хозяйственные вопросы и проводить ревизию.

В схеме столичного митрополита предусматривалось и избрание епархиальным собором членов епархиального правления или совета. Этот совет должен был назначаться вместо консистории для заведования делами епархиального управления и епархиальными учреждениями (приходами, монастырями и т. д.), а также предметами, касающимися проповеди, богослужения, руководства и надзора за проведением в жизнь епархии церковных правил и законов. Состоять правление могло из епископа или его заместителя, двух клириков, назначенных епископом и четырех членов, избранных на соборе (два священника и два мирянина). Далее среди органов епархиального управления назывались епархиальный суд, училищное и хозяйственное правления[400].

Говоря о епархиальном управлении, преосвященные прежде всего отмечали необходимость его децентрализации. Дела епархиального управления было бы желательно распределить так, чтобы каждая инстанция самостоятельно и ответственно могла заниматься своим кругом дел без прохождения их в нескольких инстанциях. Царившее «омертвение» объяснялось уклонением от начал соборности в сторону бюрократического начала, почему и признавалась необходимость восстановления канонического строя церковного самоуправления. Выразителем соборного начала в благочинии должен был стать благочиннический «соборик», а постоянным носителем его полномочий – «благочиннический совет».