«Русская верность, честь и отвага» Джона Элфинстона. Повествование о службе Екатерине II и об Архипелагской экспедиции Российского флота

Перевод:

Рапорт капитана фрегата «Св. Николай» Поликутина его превосходительству адмиралу Спиридову

Вследствие Ваших приказов проследовать до острова Хиос в поисках неприятеля я направился по этому пути и 3/14 июня встретил судно, от которого после расспросов узнал, что оно пришло из маленького городка на острове Митилини, нагруженное оливковым маслом для Франции; что с него не видели турецкого флота, но что, пока они были на острове Митилини, они слышали, что три военных корабля стояли под укреплениями этого острова, а два при острове Тенедос*. [На поле приписано:] *Два военных корабля, которые я попробовал захватить после сожжения флота*. Помимо них большая галера капудан-паши была на Хиосе, и, как рассказал мне француз, вышеупомянутый военный корабль и галеры вышли из Константинополя всего 10 дней назад. Я направил мичмана Дубровина529 к нему [т. е. к французу] на борт, и тот счел, что все сказанное подтверждается.

Весь тот день дули противные ветра. В 8 вечера греческое судно бросило якорь около меня, оно шло из Негропонта на Миконос с [название груза нрзб.], [с него сообщили], что 27 мая/7 июня в половине седьмого вечера они видели турецкий флот, состоящий из 18 кораблей и малых судов, что пока он был там, было видно, что они взяли на борт больших кораблей пятерых греков с этого острова, и потом в тот же день турецкий флот пошел к острову Станчо и там лег на якорь. Так как тот грек приплыл оттуда 28 мая/8 июня, он не знает доподлинно, остается флот там или нет, отбыл ли турецкий флот в какое-то другое место, так как ветер с тех пор дул прямо встречный. Получив эти сведения от , я подумал, что правильным будет вернуться к эскадре Вашего превосходительства и представить настоящий рапорт о своем прибытии.

Однако все их рапорты не могли выбить из моей головы мысли, что неприятель был на Хиосе, судя по тому, какие были ветра, и потому, что он в этом случае не мог даже так далеко продвинуться. Не имел я и очень высокого мнения о капитане Поликути, который, как я заметил, был креатурой адмирала Спиридова530, так как я наблюдал их встречу после нашего возвращения с Негропонта: любого даже с менее чувствительным желудком могло стошнить, глядя, как они слюняво целуют друг друга. Я думал, они никогда не закончат*. [На поле приписано:] *Обычай русских долго целоваться и обниматься, встречаясь после расставания, а также по самым пустым поводам, для англичанина выглядит отвратительным*.

Когда я оставил свою эскадру, то дал ясные приказы моему капитану Роксбургу не вставать к подветренной стороне порта ни при каких обстоятельствах, но их со всей эскадрой стало сносить под ветер, и они пропали из видимости.

Я сделал попытку отойти от острова Зея, но мы были на грани того, чтобы потерять транспорт – ветер из‐за возвышенностей поворачивал нас на два румба, и транспорт не стоял на месте. Мы были вынуждены сразу бросить наш якорь, но не удержались, так как все наши паруса были подняты. Корабль смог остановиться, наконец, но не более чем в 10 футах от кромки берега. У нас заняло всю вторую половину дня и всю ночь, чтобы вытащить верповальные канаты и закрепиться. Ветер нарастал. Я оказался в довольно затруднительном положении – одна галера неприятеля могла взять нас всех; граф на «Почтальоне» и другие транспорты все еще стояли в гавани.