«Русская верность, честь и отвага» Джона Элфинстона. Повествование о службе Екатерине II и об Архипелагской экспедиции Российского флота

Санкт-Петербург. 16 апреля (ст. ст.) 1771 г.

Его сиятельству графу Чернышеву

Ваше сиятельство поймет из статьи варшавской газеты Hambro Gazette № 55 от 5 апреля, что моя честь очернена на всю Европу751! Ваше сиятельство, как я надеюсь, имеет слишком хорошее мнение обо мне, чтобы полагать, будто я могу позволить такому положению вещей сохраняться хотя бы на мгновение, и одобрит мое желание припасть к стопам Ее императорского величества с нижайшей просьбой, чтобы либо справедливость восторжествовала в отношении моей оскорбленной чести и императрица бы это продемонстрировала, либо чтобы мне сообщили о моем преступлении (если таковое имеется) и предоставили бы возможность публично защищать себя. Это, как я могу заверить Ваше сиятельство, не составит для меня трудности, какие бы обвинения ни были выдвинуты, поскольку я имею внутреннее удовлетворение полагать – и могу это доказать, – что без меня флот Ее императорского величества никогда бы не смог показать себя в Архипелаге; что без моего столкновения с настолько превосходящими силами противника никогда бы не было битвы и сожжения флота при Чесме, и что в этом деле мне выпала столь же большая доля опасности и чести, как и любому другому командующему; что мои советы или поведение не были причиной каких-либо ошибок или несчастий, которые могли случиться во время этой кампании. Напротив, если бы следовали моим советам, то Константинополь, весьма вероятно, обратился бы в пепел. Я буду ждать с нетерпением указаний Ее императорского величества, которые надеюсь получить через Ваше сиятельство.

За сим имею честь быть Вашего сиятельства слугою

Д. Э.

Не имея высокого мнения относительно откровенности графа Чернышева (я слышал, что он благоговел пред силой, но ненавидел Орловых) и весьма уповая на графа Панина, я дал графу Панину копию упомянутого письма. Так как я постоянно бывал у лорда Каткарта (с которым я сносился во всем, что предпринимал, и следовал его советам), он обращал мое внимание на характеры людей, находящихся во власти. Он советовал мне прежде всего опасаться и быть начеку с графом Чернышевым и, насколько возможно, избегать письменных сношений; что мое дело воевать, а не писать, и, короче говоря, что чем реже будут мои визиты к этому вельможе, тем лучше, поскольку нет на свете человека лицемернее, чем он752. По этому совету я посещал графа, но очень редко, хотя существует обычай для всех морских офицеров ожидать его выхода каждое утро со всеми возможными формальностями и церемониями.

26 апреля ст. ст. [7 мая 1771 г.] я получил следующее письмо от графа Чернышева: