Русские князья

Бояре привели новгородцев к присяге великому князю Московскому. Тот в знак государевой милости отпустил из плена всех «мелких людей». Часть бояр из «литовской» партии заточили в тюрьмы Москвы и Коломны, а часть казнили, в том числе и сына Марфы Борецкой — посадника Дмитрия.

Коростынский мирный московско-новгородский договор признавал Москву «отчиной» Великого Новгорода, «мужей вольных». Боярская республика лишалась права вести самостоятельную внешнюю политику. Правда, с государственной самостоятельностью Новгородской республики было еще не покончено. Но теперь это было делом времени.

После победного новгородского похода великий князь Иван III Васильевич, у которого жена Мария умерла в 1467 году от горячки, решил жениться. Но так, чтобы это пошло на пользу международному положению Московского государства. Великокняжескую невесту выбирали со всем «тщанием».

В конце концов была выбрана племянница последнего византийского императора из династии Палеологов и дочь покойного властителя греческого Пелопоннеса Фомы Зоя (Софья) Палеолог. Она воспитывалась в Риме под высоким покровительством Папы Сикста IV, стремившегося, как и его предшественники, раздвинуть границы католического мира на Восток.

Великокняжеский сват Иван Фрязин встретил у Зои Палеолог благосклонный прием и в конце года возвратился в Москву. Он доставил из далекого Рима жениху «лик грецкой царевны, на кипарисовой доске писанный», то есть живописный портрет невесты императорских кровей.

В 1472 году Софья благополучно добралась через «тридевять земель» до Москвы и по русскому обычаю обвенчалась с Иваном III Васильевичем в пока еще деревянном Успенском соборе. Прибывший с ней папский легат скоро убедился в безуспешности попыток склонить великого князя и митрополита Филиппа к принятию унии — соединения — православия с католичеством и с большим почетом покинул двор московского государя.

В том же 1472 году произошло еще одно знаменательное событие — к Московскому великому княжеству присоединилась Великая Пермь с ее богатыми пушными промыслами и лесными угодьями. Владения Москвы все дальше простирались на Восток, перешагнув на севере Камень (Уральские горы).

Тревога постоянно держала в напряжении Москву, почти не знавшую мирных лет. Русское государство находилось, по сути дела, в состоянии необъявленной войны с сильными соседями — Ливонским орденом, Великим княжеством Литовским, Швецией. На границе с ними то там то здесь вспыхивали вооруженные конфликты — противная сторона нападала на русское приграничье.

Но главная опасность уже не одно столетие надвигалась на Русь с юга, из Дикой Степи. На сей раз от преемника Золотой Орды, основанной ханом Батыем — Большой Орды.

Понимая, что русские земли полностью уходят от его, теперь уже номинальной, власти, большеордынский хан Ахмат летом 1472 года пошел в большой поход на Москву. Когда его конная армия подошла к реке Оке, там уже стояли сторожевые московские полки, занимавшие удобные позиции на речных переправах, которые к тому же оказались хорошо укрепленными завалами и частоколами. Сам Иван III находился во главе большого полка в городе-крепости Коломне.

Прямой путь на близкую для конных полчищ Москву оказался надежно прикрыт и к ней можно было прорваться только с боем и ценой огромных потерь в людях и конях. Тогда хан Ахмат повернул на запад, пытаясь найти обходной путь для своего многотысячного войска, обремененного обозами.

Тогда большеордынцы напали на городок Алексин с его деревянной крепостью. Первый вражеский приступ алексинцы успешно отбили. Но на второй день ахматовцы сумели поджечь деревянные крепостные стены, огонь с которых перекинулся на городские строения. Горожане гибли в огне пожара, а тем, кому удалось вырваться из охваченного пламенем города, пришлось разделить участь пленников. Двухдневная оборона Алексина позволила русским полкам перекрыть речные переправы за городом.

Большие потери, понесенные ханом Ахматом под Алексином и при попытках перейти реку Оку, заставили большеордынское войско уйти восвояси, в степи. После этого неудачного похода Большой Орды на Московскую Русь Иван III Васильевич сократил и без того уже небольшую дань ордынцам почти вдвое.

В 1475 году великий князь Московский не без облегчения узнал, что Ахмат начал войну с крымским ханом Менгли-Гиреем. Это стало удобным поводом для полного прекращения выплаты русскими землями дани Орде.

Передышка в противостоянии с ордынцами позволила великому князю Ивану III окончательно уладить новгородские дела. Вечевое правление в Вольном городе стало входить в прямое противоречие с московским государственным укладом. Население Новгорода — и «черный люд», и боярство — не могло простить сторонникам Москвы Шелонского побоища.