Русские народные сказки Сибири о богатырях

Вот отвели свадьбу. Иван переходит в последний сад. Приезжают сватать третью дочь, Нюру, а она и говорит;

— Я не пойду за того, пойду за Зелёного.

— О-о! Да куды с таким дураком сопливым.

— А я все равно пойду.

Бились, бились, а она свое: «Пойду за Зелёного, да и все».

Ну чо, нечего делать царю, посылат за Иваном. Зовут его, а он:

Зелё-оно. Зачем?

Приводят его. Умыли, нарядили. Отгуляли свадьбу. Он опять ушел в сад отдыхать.

А в это время пришла бумага от шестиглавого змея, чтобы ему везли Елену-царевну на съедение. Вот тогда собираются те везти Елену, один ее муж, а другой зять. Ванюшке жена и говорит:

Вот те добрые, поехали Елену-царевну отстаивать.

А он:

Зелё-оно, уйди.

Потом он говорит:

— Поди, попроси лошаденку, поеду и я.

Приходит она к отцу.

— Дай, папаша, моему Ване лошаденку. Он поедет Елену отстаивать.

— Да куды он такой сопливый?

Ну, а все же дал какую-то клячонку. Вот он выехал за город, взял свою кобыленку за хвост, тряхнул — и мясо из кожи вылетело. Налетели вороны на мясо, а он кожу принес обратно и повесил под окном. А сам гаркнул богатырским голосом, засвистал соловьиным посвистом:

— Где мой добрый конь?!

Конь бежит — земля дрожит, из ушей дым валит, из ноздрей пламя пышет. Он в право ухо влез, в лево вылез — и сделался таким молодцем, так что любо посмотреть. Сел на коня и поехал.

А те привезли царевну и сами спрятались за увалом (это они приехали отстаивать!). Ванюшка подъезжат:

— Здравствуй, добрая барышня. Что же ты плачешь?

— Как же мне не плакать? Меня шестиглавому змею отдали.

— А чо, ты девочка или замужняя?

— Замужняя.

— Какой же у тебя муж, что отдал жену. Я бы до последнего бился. Ну ладно, поищи у меня в голове, а когда море всколыбается, ты меня разбуди.

Она стала искать в голове. Перстень свой вставила в кудри и он уснул. Вот море всколыбалось, она Ванюшку давай будить. Теребила его, будила — никак не может разбудить. Заплакала, и слеза упала ему на лицо. Он вскочил:

— Ох, люди добрые, как она обожгла!

Подходит к ним шестиглавый змей.

— А-а, царь-молодец, хватит и позавтракать.

— Ну, не подавись, — говорит Ванюша.

Как он первый раз замахнулся, так по колена в землю ушел и три головы сшиб. Другой раз как замахнулся — по пояс в землю ушел и все головы змея сшиб.

— Ну, теперь до свидания, барышня.

— А поедем, молодец, к нам. У меня папаша, чем хочешь, тебе заплатит.

А он ей:

— Да нет, мне некогда. Я еду далеко, да пожалел тебя, что у тебя муж такой паскудный.

Сам сел на коня и покатил. Вот едет и видит; царские зятевья за увалом.

— Э-э, паскуды вы, за увалом сидите, караулите!

А они вышли из-за увала, взяли Елену и говорят ей:

— Скажи, что мы тебя отстояли.

Ну ладно. Приезжат он домой. В лево ухо влез, в право вылез и опять такой же дурак, как и раньше был. Пришел и в саду полёживат. А они приехали, пьют да гуляют.

Вот приходит бумага от девятиглавого змея, чтобы Марью-царевну к нему на съедение привезли. Ну что, опять же собираются ехать, Марью везти. Отстаивать думают. А жена приходит к Ванюшке и говорит:

— Вот, Ванюшка, те опять добрые уходят отстаивать Марью царевну, а ты никуда.

— Поди, проси хоть трехногу лошаденку. Я поеду.

Она пришла к отцу.

— Дайте, папа, хоть хромоногу лошаденку, Ваня поедет Марью отстаивать.

— Да куды он, сопляк, поедет?

Ну, все-таки дал ему лошаденку.

— Только скажи ему, пущай кожу к нам под окошко не вешат, дурак такой.

Привела она лошаденку и говорит:

— Ваня, хоть кожу под окно не вешай, а то папа ругается.

Он опять вывел коня за город, взял за хвост, вытряхнул мясо, кожу взял и крикнул:

— Слетайтеся, вороны, нате, звери, конину тушу, поминайте царску душу.

Ну, а кожу опять принес, повесил под окном. Там увидели и только головой покачали: «Ну дурак, ну дурак». А он вышел, опеть гаркнул богатырским голосом, свистнул соловьиным посвистом:

— Где мой добрый конь?!

Конь бежит — земля дрожит, из ушей дым валит, из ноздрей пламя пышет. Он влез в право ухо, вылез в лево и стал красавцем, каких свет не видывал. Сел на коня и покатил. А они опять за увалом сидят.

Вот едет. Глядит, Марья-царевна одна сидит и плачет. Он отпустил своего коня и подходит к ней:

— Здравствуй, молодая барышня.

— Здравствуй, молодой кавалер.

— Что же ты плачешь?

— Как же мне не плакать? Меня девятиглавому змею отдали.

— А чо, ты девочка или замужняя?

— Замужняя.

— Какой же у тебя муж, что отдал жену! Я бы бился до последней капли крови. Ну ладно, поищи у меня в голове, а когда море всколыбается, тогда разбуди меня.

Она начала в голове искать и нашла сестрин перстень в волосах. А он уснул. Вот море всколыбалось, она начала его будить. Теребила, теребила — никак не может разбудить. И заплакала. Слеза упала ему на лицо, он как вскочит:

— Ох, народ благородной, курит неосторожно. Как ты меня сожгла!

Выходит девятиглавый змей.

— А-а, царь-молодец, хватит и позавтракать.

— Ну, не подавись.

— А что, будем биться или на бутылку мириться?

— Не затем я приехал, чтобы мириться, а за тем, чтобы биться.