Русские суеверия

Многозначность представлений о посмертном бытии человека обусловлена не только их длительным историческим развитием (дохристианские и христианизированные версии наслаиваются друг на друга в многочисленных переосмыслениях), но устойчиво сохраняющимися (хотя не вполне сознаваемыми) понятиями о душе как о совокупности «прижизненных и посмертных состояний» человека. (Термин «душа» в его современном звучании здесь условен.)

Совокупность воплощений «души» или «жизненности» (душа – дым, пар; дыхание, дуновение; птичка; мотылек, бабочка; «малый ребенок» или человечек с крылышками, «имеющий тело более легкое, чем наше»; двойник умершего, его подобие; тень; звезда) изменяется, распадается по смерти, улетая, ускользая; оставаясь на земле – рядом с покойником и в нем самом, отождествляется с ним.

Пребывающий в земле покойник способен чувствовать боль, он боится ударов (иркут.). Вечером после похорон «караулят» у могилы, чтобы покойник не боялся; на могиле с ним беседуют.

«А караулят всего один вечер, когда человек умрет. Ночью не сторожат. Это все вечером. Соберутся, помянут и едут, как будто караулить. Приедут. Вот некоторые мужики даже с ружьями приезжают отпугивать бесьев от него, а может, от себя. Покойнику говорят: „Не бойся, мол, мы с тобой, приехали“» (Южный Урал).

По ночам умершие ходят по земле, навещают родственников и знакомых. «В сумерки, как церковный сторож (трапезник) ударит в колокол… покойники встают из могил и бегут на водопой. Как только запоют в селе петухи, они спешат укрыться в своих могилах» (иркут.).

«Прежние языческие верования вообще не вытеснены совершенно, – констатирует В. И. Смирнов. – Твердо держится верование, что мертвый продолжает жить в могиле. Отсюда он является людям. На кладбищах, как рассказывают, часто видят покойников, особенно церковные сторожа. Встают они из могил в белых саванах и тянут веревку сторожевого колокола, помогая сторожу звонить и вступая с ним в разговоры. На вопрос, где живет, по его мнению, душа покойника, один крестьянин (грамотный) ответил буквально следующее: „По-моему, кроме могилы, негде, но в народе есть обычный разговор – в Царстве Небесном“» 〈Смирнов, 1920〉.

Мертвецы охраняют кладбище. «У кладбищенских ворот постоянно находится привратник (приворотник). Как только донесут из села покойника до ворот кладбища, он становится приворотником – и стоит на своем посту до появления следующего покойника» (сибир.). Первый схороненный – «хозяин» кладбища (смолен.).

«В субботу на воскресенье, вечером, все покойники с погоста собираются в церковь к службе. Ходят со свечами вокруг церкви. Свечи горят синим огоньком» (Новг., Белоз.). «Сообщество умерших» продолжает отмечать большие годовые праздники (ср. распространенное поверье о «Пасхе мертвецов», которая приходится на Великий четверг). «На кладбище русский народ смотрит как на общину своих „родителей“, то есть предков» 〈Зеленин, 1916〉.

Умерших родственников посещают по праздникам и в поминальные дни, приносят на кладбище угощение; просят навестить родные дома, прийти попариться в бане (в дни зимнего солнцеворота и на Пасху). «Если на Пасху в утреню прийти на кладбище и сказать: „Христос воскрес!“ – мертвые ответят: „Воистину воскрес!“» (воронеж.) 〈Селиванов, 1886〉. «В „Патерике Печерском“ действительно описывается, как в 1463 году тела печерских усопших святых ответили на голос священника в Велик день: „Христос воскресе!“» 〈Калинский, 1877〉. «В причитаниях могила называется „урочным местом“. Сюда идет со своим горем вдова и сирота… Здесь гадают под Новый год: слушают, припавши ухом к могиле, предварительно очертив около себя по снегу круг». Когда христосуются с мертвыми, «также припадают к земле и слышат, как откликаются те из могилы» (костр.) 〈Смирнов, 1920〉.

Представления об «отдаленном» пребывании умерших вариативны. «В языческих верованиях нет никаких указаний на мздовоздаяние по смерти за земную жизнь. Люди добродетельные и порочные, добрые и злые по смерти будто бы разделяли один общий удел» 〈Гальковский, 1916〉. «Страна отцов» (или «тот свет», который после принятия христианства мог отождествиться с адом либо раем) находится на небе, за морем; «где-то на западе» и т. п. Согласно христианизированным версиям, нашедшим отражение в апокрифах, рай расположен «за рекой», «за водой», «за морем» («Хождение Агапия в рай»). Четырехугольная земля плавает на воде, и той воде нет конца, а за этим «акияном» находятся «рай и муки» (отреченное слово «О всей твари»).

Соответственно, души идут «на тот свет» «по воды», «через реку» («через гору» – волог.). «В простом народе даже до сего времени сохранилось поверье, что душа пойдет по мосту, а потому в гроб покойнику под голову кладут несколько щеп от гроба, чтобы умерший мог ими воспользоваться, если мост будет худ» 〈Соболев, 1913〉.