Русские суеверия

Надеясь отыскать вора и украденное, жители Пермской губернии «призывают ворожею, которая, поворожив бобами или чем-либо другим, будто бы угадывает, где находится потерянная вещь, и в особенности в подобных случаях заменяют ворожей женщины, одержимые порчей, в которых будто бы посаженная порча угадывает, что кто украл и где находятся потерянные вещи».

Разгадывание будущего и прошлого традиционно было одним из основных занятий ворожеи. По сообщению из Саратовской губернии, «жила здесь в старое время Мавра, „гадатель“, ворожила она на бобах, орехах, картах, воде, решете и зеркале, гадала она ночью в бане, куда собирались к ней девушки узнать о своем будущем и суженом. Платили они ей хлебом, яйцами и деньгами. Таким образом, Мавра нажила себе хорошие деньги, и по смерти ее коленские жители нашли и захватили двадцать фунтов червонцев. Ее помнили старожилы уже старухой шестидесяти пяти лет, крепостной помещика Рахманина, а родом считают из Киева, этой отчизны ведьм» 〈Минх, 1890〉.

В судебных делах приказов XVII в. содержатся упоминания о московской слепой ворожее Ульянке; о суздальской знахарке бабе Дарьице, которая «на блюде ворожит и на соль смотрит» и прославилась удачным предсказанием исхода болезней. «Постоянно обращались к ее искусству при пропажах и кражах. 〈…〉 Ввиду большой популярности ворожеи, ей нередко предлагали вопросы тонкого свойства клиенты, мечтавшие об удаче на политическом поприще и о придворной карьере. Федору Толочанову она, например, предсказала, что быть ему при государской милости не на много, а быть ему в ссылке». Неменьшей известностью пользовалась татарка-ворожея, жившая в 1630 г. на Лебедяни «и отличавшаяся большим искусством в ворожбе по рукам» 〈Черепнин, 1929〉.

В середине XIX в. «самые обыкновенные способы ворожбы в селах следующие: на решете, на воске и на воде». Только ворожеи и редко – знахарки «имеют способность заговаривать и привораживать, чему безусловно верят все крестьяне» (пенз.).

Отношение к умеющим ворожить было двояким, сочетавшим уважение и страх: «Хорошо тому жить, кому бабушка ворожит», но «Острожка лучше ворожки» 〈Даль, 1880〉.

В Курской губернии о запоздалых хлопотах с насмешкой говорили: «Тады бабка ворожить стала, как хлеба не стало».

ВРАЖО́К, ВРАЖКО́, ВРАЖИ́ШКА, ВРАЖО́НОК – бесенок, чертенок.

«Кривой вражонок как схватит лозину да как вскрикнет 〈…〉 и повалил скот на дороге» (новг.).

Вражком, вражонком во многих районах России именуется бесенок, чертенок; нечистая сила, вмешивающаяся в жизнь человека, – но именно нечто «маленькое и неодолимое». «Вражонок попутал – забыла перекрестить жбан»; «Не мог найти дороги – вражонок спутал» (вятск.).

ВСТРЕ́ЧНИК (ВСТРЕ́ЧА), ВСТРЕ́ЧНЫЙ, ВСТРЕ́ШНЫЙ, СТРЕ́ШНЫЙ – «встречный» дух, появляющийся на дорогах, опасный для путников; встречный человек, обладающий «недобрым» взглядом или особым, колдовским влиянием.

«Встречный расшиб» (саратов.); «Встрешный тебя расчиби!» (саратов.); «И сам Иисус Христос со двенадцатью апостолами / Отговаривают от осуда, от призора, от встречника, от поперечника» (из заговора) (владимир.).

Встречник, встречный в народных поверьях охарактеризован смутно. Это неопределенного облика опасная сила, встречающаяся человеку или налетающая на него на дороге, сходная с порывом ветра, вихрем.

Судя по текстам из Владимирской губернии, встречник – нечистый злой дух, который в виде как бы воздушной полосы мчится по проезжим дорогам за душой грешника. Встречаясь с путником, он «силой своей окаянной» мгновенно убивает попадающуюся ему по пути лошадь, «а иногда и человека расшибает».

В Саратовской губернии встречный – «бес, живущий на дорогах: днем – на лесных, ночью – на полевых». Встречный неожиданно бьет людей по голове, лицу, спине, пояснице, ногам. Он внезапно поднимает человека в воздух, «расшибая до смерти»; безжалостен к пьяным.

Повсеместно считалось, что пути, пролагаемые людьми (преимущественно дороги с перекрестками), обитаемы нечистой силой, покойниками, чертями, ведьмами. Это их излюбленные пространства, одновременно – «пути в иной мир». На перекрестках нечистые пляшут, играют по ночам, морочат и пугают припозднившихся путников. Люди, оказывающиеся в дороге (особенно после захода солнца), должны быть осмотрительны, что, конечно, несвойственно излюбленным жертвам дорожных духов – пьяницам.

Порой путников морочит нечистая сила неясного обличья, которая буквально «ездит» на них. «Пьяному причужденье: шел в Белочную гору, кто-то прицепился, на крюкушки сел, а ён шел пьяный, ругался, бранился. А потом яно отцепилось, зашлапатало, сказало: „Прилезу кирикову“. На гору вышел, яно слезло, рукам зашлапатало и пропала» (псков.) 〈Черепанова, 1983〉.