Русские травести в истории, культуре и повседневности

В роли обморочной княжны – Иван Дмитревский. Он позировал в богатом сценическом костюме, парике и драгоценной диадеме (возможно, той самой, которую подарила покойная Елизавета Петровна). Актер бледнел, закатывал глаза и по многу раз падал пред внимательными очами живописца, но то ли перестарался, то ли Лосенко оказался не на высоте таланта, и картина вышла ходульной, а Рогнеда – карикатурной. И как бы ни старались преподаватели Академии художеств, какие бы эпитеты ни подбирали, полотно неизменно вызывает улыбку, особенно если знаешь его галантную историю.

ВАНЬКИ И НЯНЬКИ

Травести-искусство расцвело в эпоху романтизма, прекрасных слез и сантиментов. Тон задавали барышни, исполнявшие breeches roles, «бриджевые» роли: хулиганов-мальчишек, пастушков, пажей, безответно влюбленных рыцарей. Публика желала видеть хрупких андрогинов с ангельскими личиками, узкой талией, полными ножками. Таких могли изображать лишь бойкие молодые актерки. Мужчинам эти амплуа были не по возрасту и не по фигуре.

«Бриджевые» роли позволяли аппетитным этуалям безнаказанно хвастаться природными прелестями. В 1820 году проказница-певица Люсия Вестрис вышла на лондонскую сцену Дон Жуаном в расшитой куртке, плаще и мушкетерской шляпе. Забавляя зал вокальными колоратурами, она то и дело сбрасывала плащ и показывала стройные ножки, обтянутые шелковыми чулками. Это был настоящий скандал и настоящий успех. Мэри Энн Кили стала европейской звездой, сыграв в 1839 году английского преступника Джека Шеппарда. В красно-золотом мундире, кюлотах, лакированных ботфортах, с короткой стрижкой – она и правда походила на задиристого бандита. В 1844 году актриса Сара Луиза Фэабровер предстала в образе Абдуллы в бурлеске «Али-Баба и сорок разбойников». Зал долго и восторженно аплодировал – не ей даже, а паре ее прелестных ножек.

Люсия Вестрис в роли Дон Жуана Гравюра. Около 1820 г.

Мэри Энн Кили в образе Джека Шеппарда Гравюра. 1839 г.

Сара Луиза Фэабровер в роли Абдуллы Гравюра. 1848 г.

Сара Бернар играет Гамлета

Фотография ателье Lafayette. 1899 г.

Балерины тоже выступали en travestie. Сестры Тереза и Фанни Эльслер кружились в танце, словно два влюбленных мотылька. Фанни была кисейной барышней, Тереза – пастушком. В 1860–1870-е годы танцовщица Эжени Фиокр порхала Купидоном в балете «Фиаметта», изображала Франца в «Коппелии» и матадора в ателье фотографа Диздери. Кульминацией травестии XIX века стало появление рыжеволосой красавицы Сары Бернар в роли принца датского Гамлета.

«Бриджевые» звезды были и в русском театре. В 1830-е годы публика рукоплескала Варваре Асенковой, миловидной хрупкой актрисе с хорошо поставленным голосом и даром перевоплощения. Говорили, она умела раскрыть глубины души даже в случайных, пустых персонажах, в водевильных ничевочинках. Говорили, она красива и талантлива до неприличия, пленила самого государя-императора Николая Павловича (хотя это было несложно), сводила с ума пылких молодых офицеров, и те закидывали ее розами и настоящими бомбочками. Почти все современники, видевшие ее на сцене Александринки, уверяли, что лучшей травести Россия не знала.

«Россия еще не знала такой бездарности» – таким был вердикт профессоров Петербургского театрального училища, куда одиннадцатилетняя Варвара поступила в 1828 году. Она и правда казалась бесталанной, деревянной, стеснительной, совершенно никчемной на сцене. Ее мать, комедиантка Александра Асенкова, не сдавалась. Бросив профессорам унизительное «глупые бараны», она забрала дочурку из училища и приставила к ней своего доброго приятеля Ивана Сосницкого, большого актера. Сосницкий терпеливо мучился с Варварой, но никак не мог растормошить дитя, поймать хотя бы искорку способностей, о которых ему твердила мать. Наставник уже был готов согласиться с мнением профессоров, как вдруг девочка сама ему открылась, уверенно и тихо. Она прочитала несколько строчек из монолога Фанни в пьесе «Мать и дочь – соперницы», и ему стало понятно: вот он, талант, абсолютный актерский слух, вот оно, врожденное чувство персонажа. В ней все уже было готово для сцены. 21 января 1835 года Сосницкий вывел ее на подмостки Александринского театра. Она сыграла Роксолану в водевиле «Сулейман II» и Мину в «Лорнете, или Правда глаза колет».

Варвара Асенкова в роли юнкера Лелева (справа), Иван Сосницкий в роли садовника Ивана в пьесе «Гусарская стоянка». Гравюра. 1830-е гг.

Ее звездная карьера была короткой, всего шесть лет. Асенкова исполнила Офелию в «Гамлете», Марью Антоновну в «Ревизоре», Корделию в «Короле Лире», Софью в «Горе от ума» и десятки милых водевильных барышень, принесших светскую славу и полубезумных поклонников.