Русские травести в истории, культуре и повседневности

Две дамы, не говорившие на местных языках, без мужей и охраны, лишь своими силами, в двадцатиградусный мороз, сквозь снег, ветер и неизбежные весенние дожди, презрев опасность, мчат по бездорожью, чтобы оказаться в грозной, неупокоенной, лязгающей ятаганами Персии. «Это настоящее военное предприятие, это акт беспримерного героизма», – думала Листер. Ее путешествие станет вызовом мужчинам, всему этому пошлому черно-белому дрянному миру эсквайров. Она покажет, на что способна! И пусть это будет стоить ей целого состояния и даже, возможно, жизни.

Пятого февраля 1840 года мисс Уолкер и Джентльмен Джек покинули Москву. Они запаслись провиантом, лекарствами, рекомендательными письмами и волчьими шкурами – занавешивали ими окна, когда сильно дуло. Через четыре дня прикатили в Нижний Новгород, но там не задержались: русский мороз и задор первооткрывателей гнали их дальше, к Волге и через нее, в Казань. Местный богач-купец, торговец медом, показал свой гарем, где жили четыре супруги. «Одеты в богатую парчу, отделанную жемчугом, черепаховой костью и даже бриллиантами. Выглядят ужасно глупо. Бедняжки! Как много животных среди людей! Помимо дома умалишенных, я доселе никогда не видела ничего более грустного и унизительного, чем этот гарем», – записала Анна.

Еще десять дней, еще шестьсот километров пути в лютый мороз, вьюгу и снег, который, по замечанию Листер, падал «отнюдь не с небес, а, наоборот, с земли к небесам, невероятно!». Двадцать восьмого февраля они были в Саратове, через два дня отдыхали в Сарепте. Двенадцатого марта приехали в Астрахань и провели там десять дней: мороз и русские дороги ужасно вымотали. Обе англичанки были в плохом настроении, не разговаривали друг с другом. Но усталость прошла, силы и дар речи вернулись. Они вновь паковали вещи. Их ждал Кавказ.

«Кизляр – грязное отвратительное место, низенькие, ветхие непокрашенные домики». Моздок был не лучше, но там Листер взбодрилась – местное начальство приставило к ним колоритных вооруженных проводников: «Наши два казака очень живописны и ловки. Верхом, на полном галопе, они подкидывают и ловят свои папахи и пики. И так упражняются, играючи, пока их бедные взмыленные лошади не выбьются из сил».

Молодцы домчали их до станицы Екатериноградской и улетучились. Дальше пришлось нанимать местных проводников, с которыми дамы благополучно добрались до станицы Александровской. Там Листер разговорилась с русским офицером, ехавшим по делам в Тифлис, он благородно предложил свои услуги, считая долгом и честью сопроводить самоотверженных британских леди. Рекомендательные письма помогли Анне выбить из местных бюрократов четверых охранников-казаков, и они двинулись в путь. «Но вдруг – крики: “Черкесы!” Их было около двадцати, все верхом, кружили, кружили вокруг. Наши казаки приготовились к атаке. Я вытащила заряженный пистолет и взвела курок. Дверцы нашей повозки были открыты. Четыре казака, четыре ямщика, русский офицер с денщиком, слуги и мы – я решила, что вполне сможем дать черкесам отпор. Нам совсем не было страшно».

Черкесы тоже неплохо считали и поняли, что рисковать на сей раз не стоит, покружили немного и растворились в пыли. Джентльмен Джек ликовала: они победили без единого выстрела, без потерь. Такие приключения были ей по душе. Горный переход к поселку Степанцминда у подножия Казбека стал их новой легкой победой, а наградой – отдых в тихом, уютном, обжитом Тифлисе. Гостеприимный командир Кавказского корпуса Головин лично занялся их размещением, его сердечная супруга Елизавета Павловна прислала печку (в комнатах было сыро), снабдила водой, вином, продуктами, устроила экскурсию по городу. От поездки в Персию пришлось отказаться: опасно, шалили разбойники, весь путь пришлось бы проделать в мужской одежде. К тому же это дерзкое предприятие влетело бы в копеечку, а свободные деньги стремительно кончались. Раз так, рассудила Анна, им следует поехать к морям – сначала к Каспийскому, а потом к Черному. Восемнадцатого мая они были в Баку. Первого июня вернулись в Тифлис, откуда направились в Гори и Кутаиси, в горы и к морю.

Они знали, что будет непросто: летом в тех местах нестерпимо душно, влажно, свирепствуют эпидемии. От испорченной подгнившей воды болели холерой, комары переносили малярию. Было опасно – без лекарств, без врачей, вдалеке от больших городов. Уолкер не могла, не хотела ехать дальше. Она очень устала за эти полгода пути в никуда, она так хотела в Британию. Энн спорила едва слышно, как только могла. Слезы предательски подступали к горлу. Ее дрожащий голосок тонул в гневном рокоте аргументов воинственной Листер: «Дата начала похода назначена. Мы победим Кавказ! Все уже решено. Никаких отступлений. Только вперед! Точка!»