Русские вопреки Путину

Сейчас, наверное, читатель подумает, что я хочу сказать очередную гадость — хотя, видит Бог, двумя абзацами выше я искренне пытался вспомнить хоть что-то хорошее, с комсомолом связанное. На самом деле, конечно, не следует перебирать с негативом, даже если история из него только и состоит. Поэтому умолчу о печальной эпопее БАМа, ни словом не упомяну роль комсомола в событиях восьмидесятых, и даже оставлю без внимания коммерчески-воровайскую сторону этих событий. Кому надо, тот и так помнит и рыжковское постановление, и советский безнал, и ленинские комнаты, заставленные компьютерами, и как на принтерах делали печати, и многое, многое другое, из чего потом сложилось то, что мы почему-то называем экономикой. Пусть другие вспомнят все, я об этом писать не собираюсь, хотя тут можно было бы оттоптаться по полной. Нет, я лучше напишу о главном. Об основном, всем известном и наименее замечаемом.

Сейчас многие говорят, что комсомол был полезен, так как «ребят надо было как-то занять», вот комсомол это и делал. Мало кому приходит в голову, насколько чудовищна и отвратна сама эта мысль — что людей надо «занимать». Жизнь у человека одна. Ею можно пожертвовать во имя чего-то большего — хотя насчет того, во имя чего именно, существуют разные мнения, но это хотя бы понятно. Но сама мысль о том, что какой-то кусок жизни можно и нужно набивать мякиной, тряпьем, дерьмом, то есть занимать — могла появиться только в очень специальном уме. Конкретно — при подходе к людям как к недорогим механизмам, нужным в производственных целях. Механизм в свободном состоянии желательно вообще выключать, чтобы не жрал энергию. В идеальном социалистическом обществе люди после работы должны бы сразу же засыпать — желательно прямо у станков. Советских людей все-таки возили до «спального района» — но подход был тот самый.

Но тут мы должны поправиться. «Занимать молодых» — да, над этим работали, но нет, не в этом была истинная задача ВЛКСМ. То есть было и это — например, комсомолу была отдана область контроля над всяческим «развлечением». Но настоящая цель была иной.

Комсомол успешно прививал людям отвращение ко всем формам общественной жизни.

Сейчас многие недоумевают — зачем, для чего нужны были все эти отвратительные, унылые и пустые комсомольские ритуалы? Зачем заставляли сидеть на собраниях, вести какую-то невыразимо гнусную «общественную работу», и так далее? Людям невдомек, что целью было как раз привитие стойкого отвращения от любой общественной работы, от коллективизма, от собраний. Людей сознательно отваживали от всего этого, прививая ненависть даже к этим словам — «собрание», «общественная работа», «политика». Все это и должно было быть гнусным и унылым, в этом и состояла цель — выработать устойчивую аллергию на такие вещи. Человек, прошедший комсомол, начинает инстинктивно избегать любых собраний, любых общественных поручений, любых знамен и вообще всего, что связано с общественной жизнью.

Чего советская власть и хотела. Чтобы все сидели дома и никогда-никогда не собирались за иными целями, кроме как сожрать салатик под водочку.

Я не думаю, что это было специально так задумано. Скорее всего, естественное разложение комсомола шло своим чередом. Но в какой-то момент кому-то пришло в голову, что происходящее, пожалуй, имеет свои плюсы. В самом деле, протестная активность среди молодежи, ее интерес к политике, попытки объединяться для каких-нибудь дел — все это начало сходить на нет. Поскольку же «спальная» идеология к тому времени была вполне осознана и принята, все, что на нее работало, получало зеленую улицу.

Итак, комсомолу доверили играть очередной спектакль — и весьма ответственный. Осовеченным русским нужно было отбить социальные навыки. Надо было сделать так, чтобы люди с темпераментом общественного активиста не могли пройти мимо комсомола — а там у них было две дороги: разочароваться во всем и полюбить водочку, или перековаться в железного пидора без страха и упрека (© Веничка Ерофеев), то есть «сделать космосольскую карьеру».

Сейчас мне скажут, что «все это перегибы» и «было же и хорошее». Кто-то вспомнит отряд ДНД, кто-то — спортивную секцию, кто-то — концерт, организованный этим самым комсомолом и никем иным. Ну да, все это было — хотя со временем становилось все меньше. Крантик прикручивали, народ прискучивали. Ибо разрешенная активность «на подышать» была нужна только для того, чтобы тем вернее проводить базовую работу — массовую десоциализацию.

На это тоже можно сказать, что я безбожно преувеличиваю. Ну в самом деле, какие ужасы. Ну, пыльная ленинская комната, ну, транспаранты в подсобке, ну, собрание, на котором клюешь носом, ну, противная рожа комсорга… Че такого-то? В конце концов, это же не «кагебе», которое и в самом деле хватало за жабры в случае несанкционированной общественной активности.