Русский Афонский отечник ХІХ-ХХ веков

Юный Михаил загорелся от этих слов священника, и с этих пор его ежедневной заботой было в любое время и в любом месте творить добро. За такую любовь соседи и односельчане прозвали его «Божиим сыночком», чего Михаил сначала очень смущался, хотя в глубине сердца и радовался, что люди причисляют его к малому стаду Божьему. Рвение юноши угодить Богу и людям с возрастом становилось все больше, и он наконец решил полностью посвятить свою жизнь служению Богу.

22 декабря 1901 года 23-летний Михаил приехал на Афон и сразу попросился в Русский Пантелеимонов монастырь, где его приняли и определили на послушание в трапезную. Михаил с великим усердием приступил к исполнению послушания. Его невероятно радовала возможность послужить братии. Не чувствуя усталости, он старался помочь всем.

На третьем месяце пребывания в монастыре с ним случилось одно знаменательное событие, которое кардинально изменило его духовный мир. Было это в Светлый Вторник во время пасхальной Литургии в Успенском соборе обители. Он стоял в притворе храма и старался вникать в ход богослужения, будучи полностью погружен в собственное сердце. Только святое имя Господа занимало его ум. И вот во время возгласа священника «Горе́ име́им сердца́» он внезапно почувствовал мощное неземное движение внутри своего сердца, которое одновременно вызвало в нем неописуемую радость. Михаил не выдержал охватившей его благодати и заплакал. Слезы потекли ручьем, но они были так сладостны и утешительны, что Михаил содрогнулся от наплыва наслаждения. Впоследствии он не мог вспомнить, сколько длилось это чудное переживание – секунду, или минуту, или десять минут, но впечатление от пережитого с первобытной свежестью он вспоминал, даже когда был уже 80-летним старцем.

После окончания богослужения он первым делом побежал к своему духовному отцу иеросхимонаху Агафодору (Буданову) и все ему рассказал. Мудрый старец ответил: «Все, что ты пережил, – это действие благодати Божией, Он милостиво утешил тебя, но, уверяю тебя, не потому, что ты хоть чем-то это заслужил, а исключительно по милосердию Своему, так как Бог хочет, чтобы ты знал, что тебя ожидает в будущем, если сможешь устоять в вере, надежде и любви. Так что дерзай, чадо. То, что ты пережил, ты должен еще долгими годами и тяжелыми трудами заработать, и тогда пережитое будет с тобою вечно».

5 апреля 1903 года послушник Михаил был пострижен в рясофор с именем Мемнон. Он с прежним рвением выполнял возложенные на него различные послушания, однако в его внутреннем устроении произошли сильные изменения. После случившегося в храме он не мог ни о чем думать, кроме Господа. Непрестанная Иисусова молитва стала его единственным внутренним деланием. И хотя два года прошло с тех пор, но как будто все случилось только сейчас. И даже долгожданный и желанный постриг не стал таким событием, которое смогло бы как-то затмить это чудное воспоминание.

Наступила очередная Светлая Седмица, и в Светлый Вторник уже рясофорный монах Мемнон стоял на Литургии в Архангельском храме обители. Все его сердце было заполнено Господом, чувство благодарности за пережитое два года назад переполняло его, и вот, во время возгласа священника «Горе́ име́им сердца́», чудо повторилось, но на этот раз намного сильнее и четче, намного реальнее. Он не смог устоять на ногах, рухнул на колени и залился сладчайшими слезами. Он шептал только одно слово: «Благодарю, благодарю, благодарю!..»

Конечно, отец Мемнон сразу поделился своим счастьем с духовником и задал ему такой вопрос: «Я понимаю, что первый раз Господь хотел утешить меня и укрепить в подвижничестве, но зачем Он явился мне еще раз, новоначальному, ничтожному, грешному и неискушенному, когда, как я знаю, многие заслуженные монахи не сподоблялись этого?» Духовник на это ответил: «Ты прав, чтобы привлечь Божию благодать, нужен долгий, напряженный, кропотливый труд подвижничества, но за самоотверженную любовь к людям Господь и без таких трудов дарит благодать. Если человек сможет возвыситься над самим собой, откажется от своих эгоистических устремлений и посвятит себя служению другим людям, то Господь незамедлительно одарит его своею благодатью. Это самый верный, но также чрезвычайно трудный путь к Богу – отказаться от самого себя. Дерзай, чадо, сгорай в любви и воспрянешь для Бога. „...А иже погубит душу свою мене ради, обрящет ю“ (Мф. 10:39), – сказал нам Господь».

24 марта 1906 года отца Мемнона постригли в мантию и определили на послушание в храм эклессиархом. Он с радостью выполнял это послушание, выходил из него только в трапезную, а все остальное время проводил в храме. Между богослужениями отец Мемнон сидел в темном углу церкви, оперевшись на стасидию, и тянул четку. Он не мог насладиться вдоволь Иисусовой молитвой, не мог отвлечься на что-то еще – Господь был его мыслью, его мечтой, его молитвой. Он не чувствовал времени и не ощущал внешних условий.