Русский Афонский отечник ХІХ-ХХ веков

В скромных беседах наших при взаимности иноческих назиданий быстро шли мы по горной тропе... Каждый из нас, что мог, говорил от души для утешения подвижнического сердца. Наконец, мы заговорили о сердечной или умной молитве, о важности для каждого из нас церковных служб и о непростительности упущения их. Все мы (нас было трое) делали на это свое замечание, и каждый судил по чувству собственного убеждения. Мы прошли остаток пути до келлии скромного Павла, так назидательно занявшего нас в пути своими рассказами... Истинно иноческое страннолюбие и приветливость отца Павла, его трогательные убеждения, самая пустынь его с очаровательными своими видами невольно заставили нас уступить его просьбе и остаться здесь на ночь.

Келлия пустынника Павла находится на северо-восточном склоне Святой Горы и принадлежит монастырю Ставроникита. С запада она заслоняется значительного размера скалой, перевитой мелким цветущим кустарником. Местность пустыни Павловой ограничена площадкой в несколько саженей. Тень развесистых олив по временам ложится на нее. Есть здесь персиковые деревья, и вьется несколько виноградных лоз. Невдалеке от келлии в скале самой природой образована глубокая пещера, из гранитных трещин которой вытекает и тихо струится прохладная и чистая вода. Келлия стоит на отвесной прибрежной скале, о которую с шумом бьется сердитое море. Церковь в ней посвящена Иоанну Предтече. Вид с террасы самый живописный. Сам Павел славится между русскими своей строгой жизнью и... прекрасной выделкой ложек, которые составляют здесь значительный иноческий торг, потому что сбыт их во время приезда паломников огромный. Наутро, после Литургии, Павел нас потчевал русскими блинами». [491]

Наряду с гостеприимством славился отец Павел также своим затворничеством. Он жил всегда один и занимался непрестанной Иисусовой молитвой. Но если кто просился к нему в послушники, то он из-за огромной любви, заполняющей его очищенное молитвой сердце, не мог никому отказать не только во временном приюте, но и в постоянном жительстве в своей келлии.

Именно об этом пишет отец Парфений (Агеев) в своих записках: «Я пошел к отцу Павлу хромому и сказал ему, что хочу жить на его каливе. Он же весьма рад был, и привел меня к ней, и сказал: „Вот, любезный брат, живи, да Бога моли“». [492] Несмотря на безотказный характер отца Павла, милостивый Бог все так устраивал, что отец Павел все равно оставался один на один с горячо любимым им Богом, и это были самые счастливые моменты его жизни. Афонцы знали, как любил отец Павел свою затворническую жизнь, и все реже и реже беспокоили его.

Отец Павел, по всей видимости, умер в конце 50-х годов XIX века, точная дата его смерти неизвестна.

Иеросхимонах Леонтий

Отец Леонтий [493] родился в Малороссии. Через год умерла его мать, и отец отдал его в дом к одному богатому бездетному молдаванину. 22 лет от роду будущий отец Леонтий убежал от своего воспитателя и скрылся в монастыре Калдорашани, находящемся в 20 верстах от Бухареста. Здесь он прожил шестнадцать лет и потом отправился на Святую Гору вместе со своим другом, монахом Антонием, которого он впоследствии постриг в схиму и таким образом сделался его старцем. Обосновались они в молдавском скиту Лак, где отец Леонтий прожил 35 лет, до самой своей смерти.

Старец Леонтий рассказывал одному из своих собеседников: «В начале поступления моего в монашество старец дал мне такое наставление: кроме первой исповеди перед пострижением, о том, что было в мiрской жизни, не вспоминать, необходимо также иметь постоянное откровение помыслов и послушание совершенное. Всех братий считать за ангелов и служить им в послушании как Самому Богу». Потом старец дал другое наставление, как хранить чувства и ум от помыслов!

Вскоре отца Леонтия рукоположили в иеродиакона. Правило келейное у него было такое: в день 300 поклонов земных с молитвой Иисусовой, а вместо поясных – читать святое Евангелие. Земные поклоны он выполнял даже и тогда, когда был в преклонном возрасте, что при непрестанном занятии молитвой умно-сердечной было бы даже излишне. Но старец, пока чувствовал в себе силы, не оставлял и подвигов телесных.

– Иной, – говорил он, – может 1000 поклонов положить и при этом не чувствует утомления в теле, а иные и после 50 едва дыхание переводят. Но таковые сравняются с теми, кто много полагает!

– Вот мы, отче, – говорил собеседник, – много пьем, едим и спим, а силы у нас умеренные!

– Если не будете давать естеству потребного, – заметил на это старец, – то вы еще более ослабеете. Преподобный Паисий, с которым говорил Сам Господь, увидел однажды одного брата, от двухдневного поста в изнеможении лежащего на земле, и удивился, ибо он провел 60 дней не ев и не ослабел. Господь явился ему и сказал: «Не думай так: ты по Моей благодати сделал, а он – от своей силы с болезненным трудом!» – «Какое же он, – спросил Паисий, – получит воздаяние?» – «Равное с тобою!» – сказал Господь.