Русский авангард. И не только

Еще одно произведение из Елецкого краеведческого музея привлекло мое внимание. Речь идет о работе Василия Рождественского «Трактир» (так она названа в списке Музейного бюро, а музейное название – «Игра в бильярд»).

Эта картина, в тот момент практически никому не известная, может считаться знаком благодарности русских художников французским, поскольку является своего рода парафразом знаменитого «Ночного кафе» Винсента Ван Гога (1888). Картина Ван Гога была куплена Иваном Морозовым в 1908 году, а свою картину Рождественский написал в 1909-м (имеются авторская дата и подпись) как посвящение (homage) французскому мастеру. Об этом говорит и сравнительный анализ обеих композиций. В 1933 году «Ночное кафе» Ван Гога было продано советскими властями одному американскому бизнесмену и теперь хранится в Художественной галерее Йельского университета, Нью-Хейвен.

Позднее все три картины из Елецкого музея я включил в состав первой выставки «До востребования» (1915).

До выставок в Еврейском музее был огромный проект, который я осуществлял вместе с моим старшим коллегой и другом Василием Ракитиным. У нас уже давно возникла идея собрать разрозненные и разнообразные материалы по русскому авангарду под одной крышей. Сначала мы хотели объединить литературу и изобразительное искусство и уже вели переговоры с литературоведом и знатоком Хлебникова Рудольфом Дугановым. Потом поняли, что материал необъятный, и остановились только на изобразительном искусстве. Мы тогда еще не представляли всю сложность того, что задумали, – ни содержательную, ни материальную.

Менялись меценаты и спонсоры нашего проекта, но работа уже началась. Мы ждали момента, когда «звезды сойдутся». Этот момент наступил, когда появилась наша настоящая звезда – Ирина Правкина. Молодая, энергичная, «из бизнеса», горящая идеями и желанием (и возможностью) их осуществлять, красавица (что для нас было немаловажно).

Она загорелась нашей идеей, и реальная работа над «Энциклопедией русского авангарда» началась. По мере того как мы углублялись в тему, вырастал объем будущего издания. Когда биографии выросли до двух томов, стало ясно, что в издание нужно включить также информацию о художественных объединениях, выставках, журналах и книгах, стилях и направлениях, и так далее. Появились еще два тома. Ирина стоически переносила растущие финансовые потребности и поддерживала наш исследовательский дух.

В 2015 году мы отпраздновали выход трехтомного издания (в четырех книгах) нашей «Энциклопедии». Сами удивились, как много сделали: 174 автора, 1307 статей. Мы с Ракитиным написали и скомпилировали более 360 статей. Опубликовали более 3500 иллюстраций.

Мы устали и хотели отдохнуть. Но наш проект не предоставил такой возможности, зажил своей собственной жизнью и стал требовать продолжения. Долго ждать не пришлось.

Встреча с моим другом, известным исследователем еврейского искусства Григорием Казовским, повернула нашу энциклопедическую историю в новом направлении. Он полистал «Энциклопедию» и сказал: «Нужно делать выставку. Поговори с главным куратором Еврейского музея Машей Насимовой». Что я вскоре и сделал. Результат превзошел все мои ожидания. Маша тоже полистала «Энциклопедию». На мое предложение сделать выставку русского авангарда из региональных музеев она лаконично ответила: «Две выставки!»

Они состоялись – «До востребования. Часть первая» (2016) и «До востребования. Часть вторая» (2017). Единственное, о чем я сожалею, – Вася Ракитин их не увидел. С 2015 года он тяжело болел и ушел из жизни 24 января 2017 года.

Наверное, самым важным событием в моих поисках авангарда по региональным музеям была находка в Яранске Кировской области.

Впервые в Кировскую область (до революции она была Вятской губернией) я попал в конце 1980-х годов. Моей целью был Кировский областной художественный музей, куда начиная с 1919 года и до середины 1920-х из Государственного музейного фонда передавались произведения авангарда. Тогда я еще не знал, что уже иду по следу «3-й передвижной художественной выставки» 1921 года.

В экспозиции Кировского музея, естественно, никакого авангарда не было. А в запасник меня пустили благодаря так называемому «отношению», в котором излагалась просьба всячески содействовать моей «важной работе по заказу Союза художников СССР».

Директором тогда была Алла Анатольевна Носкова – человек, который много полезного сделал для своего музея. От понимания авангарда она, конечно, была далека, но честно хранила все авангардные произведения.

В тот день я познакомился с Ниной Мартыновой – молодой научной сотрудницей музея – и увидел в ней человека, интересующегося новым искусством. Она попросила меня взять ее с собой в запасник, чему я страшно удивился. Оказалось, что Алла Анатольевна пускает туда только избранных сотрудников. Я рискнул пойти против воли директора, и Мартынова впервые оказалась в запаснике.