Русский экстрим. Саркастические заметки об особенностях национального возвращения и выживания

Задачи поставлены, цели ясны, за работу, товарищи! Неделю спустя к Серегиной даче явился Колян по кличке Циркач. После первого, разминочного, стакана он закусил с чувством собственного достоинства ириской «Крепыш» и поведал, что через подругу мужа тетки вышел на Лихоберецкий ассенизаторский центр, где согласились взять не то что две, а сразу три бочки! Правда, денег у золотарей хронически не водилось, зато – все по-честному! – они предлагали бартер: партию трусов с начесом. Причем, если бартер партнера устраивал, ассенизаторы, по самую маковку погрязшие за годы начинающейся разрухи в грязи и коросте, даже готовы были наладить с Серегой взаимовыгодное сотрудничество на долгую помывочную перспективу.

Сереге такое понимание исторического момента весьма понравилось. Ведь при его умении крутиться и желании заработать лохматые трусы можно было – в свою очередь – обменять на менее лохматые валенки, валенки – на совсем не лохматые, а даже напротив, эмалированные тазики, китайские же тазики – на вагонку, а уж строительный материал был чистым эквивалентом долгожданной валюты. Почти как нефть или газ. Нет, больше – как спирт! Так и поступили: за грузовик с инкубаторскими трусами Сережа втюрил труженикам фекального фронта все десять бочек – как одна копейка! Одна вот только незадача: у рабочих в Лихоберецком центре, говорят, после помывки Серегиным жидким мылом с рук вместе со специфической грязью стали сходить татуировки. У самых нежных из загаженных пролетариев – заодно и кожа. Как после мазей от чесотки «Три мушкетера» и «Три богатыря»…

Но ассенизаторы оказались народом как страстотерпким, так и тугоголовым: пока они совещались-рядились да собирались подавать в суд на Серегу, тот, как водится, «Вбрюхелес» закрыл, зато открыл новую фирму с иным юридическим адресом. Все – как в аптеке: шито-крыто!

Да, чуть не забыл! Слово свое Сережа, как человек кристально честный, сдержал. Колян-Циркач получил за проявленную инициативу обещанный ящик водки. Благо в пристанционном загрязнянском гастрономе очередной спиртзавод из солнечной Осетии начинал коммерческую акцию под оздоровляющим девизом: «Скажи наркотикам: «Дорого!»

И тут в приполярную державу, где – по земельному кадастру – семьдесят пять процентов территории официально отнесены к «оленьим пастбищам», каким-то случайным тропическим ветром занесло моду на… пирсинг пупка! Естественно, мой деятельный друг не мог остаться в стороне от экзотического веяния. Вспомнив, что в одиннадцатом классе загрязнянской средней школы он освоил специальность сверлильщика, Серега справедливо решил, что ему все равно, что дырявить – железные болвашки для строек нефтегазового комплекса или животы подмосковных красавиц. Тем более что у Сережи появился ценный компаньон – Валерка Цаплин по кличке Мохноног, сосед по улице Xулиана Гримау (Кем был этот знойный поселковый герой, загрязнянцы понятия не имели, зато с энтузиазмом передавали жестами его имя).

У Мохнонога, маленького и суетливого, похожего на черноморского рачка-отшельника без раковины, было лишь одно достоинство. Он отличался упорством в достижении жизненной цели. Правда, цель эта была у него только одна. Как у небезызвестного Родиона Раскольникова – срубить как можно больше бабок.

Мохноног, хулиган со стажем, в первый раз сделал ходку на нары еще в восьмом классе: вскрыл с малолетками чучмековскую клетку с арбузами и сожрал, не отходя от весов, сразу два полосатых кавуна. Сладкий криминал был в полном смысле слова у Валерки на лице, и щедрая на расправу советская Фемида среагировала на этот наглый беспредел безотлагательно. Теперь, выйдя на свободу и пополнив загрязнянский деловой бомонд, Мохноног крышевал с бывшими арбузными подельниками артель инвалидов, которая выпускала бижутерию из выносимых с военного завода цветных металлов. Иными словами: налицо была отправная точка для перспективного российского бизнеса. На пару с Мохноногом Серега и развернул свою активность: основал фирму под эротическо-патриотическим названием «Пуп-звезда» и даже напечатал объявление: «Тату и пирсинг. Пенсионерам скидки». Так бы и ходить всем зазнобам Загрязнянки и ее окрестностей с пупками, окольцованными нашими героями, если бы не досадный вираж сумасбродной российской Истории.

Неуемный Мохноног в разгар горбачевской антиалкогольной кампании как-то поздней осенью перебрал смородиновой бражки и залез, как заведено, за добавкой в одну из пустующих вне каникулярного сезона загрязнянских дач. Нашел ли Валерка там припасенный хозяевами заветный баллон с затирухой – кто в ту пору не баловался винным эрзацем?! – или нет, сие в летописи славного поселка не обозначено. Однако закавыка в том, что владельцем скромного утепленного коттеджа в три этажа с банькой, кирпичным гаражом, зимним садом, крытым бассейном, тренажерным залом и просторной верандой оказался глава областной дорожно-строительной службы. И началось!