Русский язык в зеркале языковой игры

—Я и говорю~ Сейчас наймете извозчика, сядете ко мне чуть ли не на колени... Сидите, наверное, и обдумываете, какой бы найти ресторан подешевле. Только имейте в виду, что я в скверный ресторан поехать не могу(...) Если уж так не можете от меня отстать~ Извозчик, «Рим» знаешь?

И т. д. до логического конца.* «Яу что, добились? Эх вы... Плотоядные...»

Описанная особенность носит явно интернациональный характер. Вспомним стихи Р. Бернса, где женщина также излагает свои пожелания (даже, пожалуй, требования) в виде опасений:

— Тебя попробуй лишь пусти.«

— «Пусти!»—сказал Финдлей.

— Уснуть не дашь ты до зарш.

— «Не дам!»—сказал Финдлей.

Коммуникативная неудача

Коммуникативная неудача, или провал коммуникативного акта — это «полное или частичное непонимание высказывания партнером коммуникации, т. е. неосуществление или неполное осуществление коммуникативного намерения говорящего» [Ермакова — Земская 1993: 31].

Показательный пример — разговор Иудушки с сыном Петенькой о женитьбе другого сына, Володеньки, из романа М. Салтыкова-Щедрина «Господа Головлевы» (гл. III):

— Никогда я не позволял! Он мне в то время написал. «Хочу, папа., жениться на Лидочке». Понимаешь', «хочу», а не «прошу позволения». Ну, и я ему ответил, коли хочешь жениться, так женись, я препятствовать не могу! Только всего и было.

— Только всего и было,—поддразнивает Петенька.—А разве это—не позволение?

— То-то, что нет„ Я что сказал? Я сказал: не могу препятствовать—только и всего. А позволяю или не позволяю—это другой вопрос. Он у меня позволения не просил-, он прямо написал:«хочу,папа, жениться на Лидочке»— ну, и я насчет позволения умолчал.

О. Н. Ермакова и Е. А. Земская справедливо отмечают неудовлетворительность принятого разделения коммуникативных неудач в зависимости от того, кто является «виновником» неудачи — говорящий или слушающий: в подавляющем большинстве случаев «вина» «в равной мере относится к обоим коммуникантам», а иногда ее разделяет с ними сам язык, его устройство (см. [Ермакова — Земская 1993: 32—33]). Материалы языков ой игры подтверждают это наблюдение.

Коммуникативная неудача вызвана чаще всего разным пониманием цели высказывания или описываемого действия. Несколько примеров:

(1) На состязании по водному поло тренер кричит своему игроку, завладевшему мячом и рвущемуся к воротам противника: «Отдай мяч Гиви!» Игрок, видя, что Гиви далеко позади, а ворота соперника близко, устремляется вперед, забивает гол и торжествующе кричит тренеру. «Вот видите, я гол забил!» Тренер отвечает: «Гол-то ты забил, а Гиви утонул!»Коммуникативная неудача вызвана здесь разным пониманием цели действия.

(2) Умирает старый еврей. Тут жена стоит, дети. «А Моня здесь?»— еврей спрашивает еле-еле. «Здесь».—«А тетя Брана пришла?»— «Пришла».— «А где бабушка? Я

ее не вижу».— «Вот она стоит».— «А Исак?»—«Исак тут» — «А дети?»—«Вот все дети»—«Кто же в лавке остался?!»(И. Ильф—Е. Петров, Двенадцать стульев, IV). Налицо непонимание домочадцами глубинной цели вопросов умирающего.

(3) [Мать—дочери-пятикласснице]: —Доченька, пора бы нам с тобой поговорить на сексуальную тему—Да, мама, что бы ты хотела знать?

(4) Опаздывающий на вокзал постоялец гостиницы.