Русский язык в зеркале языковой игры

— Поезжайте в Киев и спросите там, что делал Паниковский до революции. Обязательно спросите!

— Что вы пристаете?—хмуро сказал Балаганов.

29- 1789 — Нет, вы спросите!—требовал Паниковский.—Поезжайте и спросите! И вам скажут, что до революции Паниковский был слепым(И. Ильф—Е. Петров, Золотой теленок, XII).

Побуждение используется в (3) вместо утверждения, точнее, вместо условия, сопутствующего утверждению. Нейтральным было бы высказывание типа Если бы вы поехали в Киев, то вам сказали бы, что до революции Паниковский был слепым.

Противоположный случай —совет, побуждение в виде утверждения. В качестве примера можно привести след, сценку из «Театрального романа» М. Булгакова:

...нужно было идти на репетицию, и дальнейшие наставления он[артист Бомбар-дов) давал сокращенно—Мишу Панина вы не знаете,родились в Москве,—скороговоркой сообщал Бомбардов,—насчет Фомы скажите, что он вам не понравился. Когда будете насчет пьесы говорить, то не возражайте. Там выстрел в третьем акте, так вы его не читайте»(...) Выстрела не читайте! И насморка у вас нет!(М. Булгаков, Театральный роман, 12).

Часть советов излагается в виде утверждений, что подчеркивает их категоричность ( Мишу Панина вы не знаете, родились в Москве»—и то и другое — заведомая неправда, о чем знают оба собеседника).

Рекламное объявление под видом эпитафии:

Надпись на могиле:«Здесь покоится прах Юджина Джерома Смита, чья безутешная вдова держит отличный ресторанчик на 94-й авеню, который всегда к вашим услугам с шести утра».

Замечательный образец тонкой словесной игры — беседа прокуратора Пилата со своим заведующим тайной службой Афранием, где приказ убить Иуду маскируется опасением за его жизнь. В начале беседы прокуратор говорит, что он получил сведения о том, что Иуду зарежут этой ночью, а деньги, полученные за предательство, подбросят первосвященнику с запиской: «Возвращаю проклятые деньги!» Афраний отвечает, что у него этих сведений нет. Прокуратор настаивает, что сведения такие имеются, и просит «принять все меры к охране Иуды из Кириафа». «Приказание игемона будет исполнено,—заговорил Афраний,—но я должен успокоить игемона: замысел злодеев чрезвычайно трудно выполним»(...) — «И тем не менее его зарежут сегодня,—упрямо повторил Пилат,—у меня предчувствие, говорю я вам!»(...) «Слушаю»,— покорно отозвался гость, поднялся, выпрямился и вдруг спросил сурово: «Так зарежут, игемон?» — «Да,— ответил Пилат,— и вся надежда только на вашу изумляющую всех исполнительность»(М. Булгаков, Мастер и Маргарита, 25). Основным структурным средством передать нужный смысл является здесь многократное употребление глагола в форме будущего времени (зарежут) —без указания на предположительность (могут зарезать, попытаются зарезать).

И наконец, приведем отрывок из рассказа А. Бухова «Шаблонный мужчина», построенного целиком на игре речевыми актами. Флиртующая женщина свои пожелания провожающему ее мужчине облекает в форму обличений низменных мужчин:

— Именно самцы, и ничего больше» Я вас всех как насквозь вижу» Дай-ка, мол, провожу,может, что-нибудь и выйдет»

— Ну, помилуйте» Ничего, ничего» Я провожу»