Русский язык в зеркале языковой игры

—Я,—подтвердил польщенный кот и добавил:—Приятно слышать, что вы так вежливо обрагцаетесь с котом. Котам обычно почему-то говорят«ты»,хотя ни один кот никогда ни с кем не пил брудершафта(М. Булгаков, Мастер и Маргарита, 24) [У Булгакова здесь обыгрывается также шутливое допущение, что брудершафт— обязательное условие обращения на «ты» к живым существам.]

Невозможность реального диалога является также причиной того, что, несмотря на трепетно-почтительное отношение к Богу и к покойнику, мы позволяем себе «тыкать» их. «Спи спокойно, дорогой коллега»,— говорим мы лицу, с которым были на «вы» или даже вообще не были знакомы.

Онивместо он

Известно, что употребление онивместо он —яркая просторечная черта. Вот как Чехов в письме 25 апр. 1887 г. описывает черкасских девиц:

Видел богатых невест. Выбор громадный, но я всё время был так пьян, что бутылки принимал за девиц, а девиц за бутылки. Вероятно, благодаря моему пьяному состоянию здешние девицы нашли, что я остроумен и «насмешники».

Употребление онивместо он —показатель крайней почтительности. В. Конецкий описывает буфетчицу на корабле, которая говорит о капитане они: «Они» — она так показывает свои знания шестка, свою смиренную подчиненность капитанскому величию. Спросишь: «Где капитан?» — «Они сказали, что кушать не будут» («Путевые портреты с морским пейзажем»). Необычны (и производят комическое впечатление) случаи, когда это значение резко противоречит общему смыслу высказывания и содержащимся в нем оценочным характеристикам:

[Разговор Воланда и Коровьева («длинного клетчатого») со Степой Лиходеевым]:

—- кое-кто из нас здесь лишний в квартире. И мне кажется, что этот лишний — именно вы!

— Они, они!—козлиным голосом запел длинный клетчатый, во множественном числе говоря о Степе,—вообщеонив последнее время жуткосвинячат. Пьянствуют, вступаютв связи с женщинами, используя свое положение,ни черта не делают(М. Булгаков, Мастер и Маргарита, 7).

Странно также, когда говорят они облизких людях, например, о муже:

[Красноармеец приходит к Горбушкиным]:

—Извините, граждане. Не пужайтесь-Я от следователя послан« Гражданин Гор-бушкин~ который тут?

Горбушкин показывает рукой на жену. Жена показывает на мужа. Замешательство.

Жен а .Вот они„ Они— Горбушкин(М. Зощенко, Преступление и наказание, 2).

В устах жены подобная почтительность, допустимая по отношению к постороннему человеку, приобретает оттенок отстранения, отчуждения: жена как бы открещивается от мужа и его дел.

6*

3-е мн. вместо 3-го ед. в глаголах.

1. Что касается глагола, то здесь конструкции со множ. числом 3-го лица вместо единственного могут употребляться и в литературном языке. Т. В. Булыгина [Булыгина — Шмелев 1997: 344—345] отмечает, что эти конструкции указывают на «отчуждение», и иллюстрирует свое понимание, в частности, примером из «Евгения Онегина»:

..лишь вошел» ему

Она навстречу. Как сурова!

Егоне видят, с ним ни слова;

У! как теперь окружена Креи^енским холодом она!

(А. Пушкин, Евгений Онегин, 8).