Русский модернизм и его наследие: Коллективная монография в честь 70-летия Н. А. Богомолова

Письмо родителям. Поздравление родителей с днем свадьбы (14 февраля), а брата Шуры с днем рождения (13 февраля). «Я сейчас разное пишу, бросаюсь от одного к другому. Книгу прозы пишу. Нельзя забывать и стихов. <…> Кроме прозы, думаю еще написать книжку идеологическую. Знаешь, вроде таких бесед, какие я иногда веду – об искусстве, о большом человеке…». «…Чем нравственно всякое истинное искусство? Тем, что оно никогда не спит» [ср.: «Не спи, не спи, художник…» – стих. «Ночь», 1957]. Предполагает писать книгу частью в форме дневника (рассказ «Письма из Тулы», 1918, написан именно в такой форме), частью в форме диалога (речь могла идти о «Диалоге», напечатанном в октябре 1918 года)[478]. [В анкете Московского профсоюза писателей и поэтов (15 марта 1919 года) П. дал более уточненный план задуманной им идеологической книги «Quinta Essentia». Упомянутый сборник был анонсирован в альманахе «Лирень» (М., 1920), но напечатан не был. Беловой автограф редакции одной из статей сборника датирован 19 декабря 1918 года. В 1922 году статья была опубликована в альманахе «Современник» под названием «Несколько положений».]

Февраль, 8. Тихие Горы.

Телеграмма и письмо С. П. Боброву.

Телеграмма: «Успеешь ли включить <в> альманах набросок страницы две? Телеграфируй».

В письме просьба прислать книгу Аксенова о Пикассо (Аксенов И. А. Пикассо и окрестности. М., 1917). Сообщает, что накануне вечером бросил писать прозу и начал нечто поэтическое. «Это первый год, что я решил серьезно начать учиться – писать книги». Утром телеграфировал Боброву об этом отрывке с просьбой задержать «Третий сборник Центрифуги» для включения его в состав сборника. Надеется выслать эти наброски в сыром виде к 20–23 февраля. (Речь идет о работе над поэмой, отрывки из которой под названием «Наброски к фантазии „Поэма о ближнем“» Пастернак послал Боброву для неосуществленного «Третьего сборника Центрифуги». Сохранились в архиве Боброва). Благодарит Боброва за статью «Казначей последней планеты», посвященную книге «Поверх барьеров». Статья была написана еще до выхода книги, 6 декабря 1916 года, осталась неопубликованной[479].

Февраль, 10. Тихие Горы.

Письмо Лидии Пастернак.

Восхищается стихами (четверостишием) Лиды: разговор о банальных и оригинальных рифмах. «„Барьеры“ первая, пусть и тощая моя книга. Этим я и занимаюсь сейчас. Учусь писать не новеллы, не стихи, но книгу новелл, книгу стихов…»[480]

Февраль, 11. Тихие Горы.

Телеграмма и письмо С. П. Боброву.

Телеграмма: «Выслал прозу. Статьи даю <при> условии непременно напечатать посылку». В посылке содержалась половина новой прозаической вещи «Поэма о ближнем», которой П. очень дорожил.

Письмо было получено адресатом 20 февраля. В письме уточняется: «Дорогой Сергей, прошу тебя, выкинь (исключая сонет – из‐за посвященья) всю мою стихотворную дребедень – (слава Богу, всего две штучки) из лирического отдела и, пожалуйста, сделай милость, напечатай „Наброски“»[481].

Февраль, 13. Тихие Горы.

Телеграмма С. П. Боброву: «Получил твою книгу. Нравится. От души поздравляю. То, что писал <в> письме <к> тебе <о> безупречности Николая, относится больше <к> тебе» (получена 14 февраля).

Письмо К. Г. Локсу.

Оправдывается, что не ответил вовремя на письмо Локса, полученное 3 февраля: взялся за продолжение начатой прозы, стал без передышки писать крупную вещь в стихах (вместо драмы «Смерть Робеспьера») – «Поэма о ближнем», которая в черновике гораздо больше части, предназначенной для публикации в «Третьем сборнике Центрифуги». Рассматривает это как «первую попытку выйти за тесные границы лирической миниатюры». Хвалит книгу «Алмазные леса» Боброва.

К маю надеется быть в Москве[482].

Февраль, 14. Тихие Горы.

Письмо С. П. Боброву с оценкой и разбором книги «Алмазные леса», сопоставлением с «Оксаной» Асеева. Содержит антисимволистские выпады: «…Понятье о духовной зрелости у нас имеется (прости, что и себя в это широкое „мы“ включаю); я полагаю, Сергей, что в этом как раз залог того, что поэзия (хотя бы и не нами) будет когда-нибудь выведена на ту царскую дорогу, с которой ее свели в детские, в альковы, в притоны теургии ли или разврата».

«„Наброски“ отошли в какое-то по-будничному далекое прошлое. Скучно и тяжело. Но писать поэму все же не оставлю. Если можешь и хочешь, напечатай ее все же, как я просил. Пускай и не интересная, она для меня очень характеристична. Рад быть в ответе за нее» (имеется в виду прозаическое произведение «Поэма о ближнем»)[483].

Февраль, 16. Тихие Горы.

Телеграмма родителям: «Горячо благодарю за все. Обнимаю. Целую. Привет Шуре, Косте». Телеграмма получена в Москве 16 февраля в 13 ч. 02 м.[484]

Февраль, 18.