Русский модернизм и его наследие: Коллективная монография в честь 70-летия Н. А. Богомолова

Приезд Шестова в Палестину был встречен рядом статей в ивритской печати вполне достойного культурного уровня, из чего можно заключить, что труднопостижимым мыслительным материям высшего порядка внимала вовсе не «младенческая» в философском смысле аудитория. Если в самом кратком виде и перечислительном порядке попытаться персонализировать эту аудиторию, точнее, выделить в ней то, что обычно зовется «ядром» – тех, кто инициировал и организовал палестинское путешествие Шестова, сопровождал в поездках по стране и, соответственно, присутствовал на самих лекциях, то прежде всего следует назвать имена его близких родственников, упомянутых выше. Это сопровождавшие Шестова в поездке Фаня и Герман Ловцкие, а также жившие в Палестине брат философа, музыкант Александр Шварцман, возглавлявший в Тель-Авиве музыкальную школу, супруги Лиза и Лев Мандельберги, брат Льва Виктор (Авигдор) Мандельберг и его жена Ага Абрамовна (1881–1938), младшая сестра известного в прошлом российского революционера Моше Новомейского (1873–1961) и, конечно, сам Новомейский, перековавший в Палестине мечи на орала и отдавший свою энергию и талант промышленной разработке природных богатств Мертвого моря.

Далее. Ученик и ближайший друг З. Фрейда, психоаналитик Макс Эйтингон (1881–1943) и его жена Мирра Яковлевна (урожд. Буровская, в 1‐м браке Бродская; во 2‐м – Харитон, по сцене Биренс; 1877–1947), которые после прихода к власти нацистов покинули Германию, перебрались в Эрец-Исраэль и поселились в Иерусалиме. С 1926 года до вынужденного отъезда из Европы Эйтингон возглавлял International Psychoanalytical Association (IPA), а по приезде в подмандатную Палестину основал Palestine Psychoanalytical Association и Psychoanalytical Institute, которыми руководил до самой смерти[1236]. Макса Ефимовича и Мирру Яковлевну, в прошлом актрису российских театров, включая МХТ, мать одного из руководителей советского атомного проекта, академика Ю. Б. Харитона[1237], связывали с Шестовым долгие годы дружбы, и своим приездом в Эрец-Исраэль Лев Исаакович во многом был обязан финансовой поддержке Эйтингонов.

Об упоминавшемся выше историке философии и культурологе, искусствоведе и переводчике, художественном критике, музыканте и музыкальном педагоге Йехошуа (Евсее) Давидовиче Шоре (1891–1974) уже накопилась небольшая научная библиотечка[1238]. Тем не менее он остается фигурой, требующей дальнейших исследовательских инвестиций как с точки зрения биографической, так и в отношении его места в историко-философском и общекультурном дискурсе XX столетия. Жене Е. Шора, фотохудожнику и музыкальному педагогу Надиве (Наде) Рафаиловне (урожд. Фридлендер; 1906–1999)[1239] принадлежит несколько фотоснимков Шестова, сделанных в Тель-Авиве, в том числе во время одной из его лекций[1240]. Судя по всему, на тель-авивских лекциях Шестова присутствовали отец Е. Шора, известный музыкант и музыкальный педагог Давид Соломонович Шор (1867–1942), и сестра Евсея Давидовича – Евгения (Ева, Хава) Шор (1890–1980), первая жена поэта В. Г. Шершеневича (см. письма Шестова к Е. Шору, написанные после возвращения из Палестины, в которых он неизменно передает приветы его отцу[1241] и всей остальной семье, а Е. Шор, в свою очередь, посылает приветы от отца, жены и сестры[1242]).

В этот список необходимо включить главу отдела культуры Гистадрута Якова Зандбанка, на котором, собственно, и лежал основной финансовый и организационный груз шестовской поездки в Эрец-Исраэль. Я. Зандбанк (1898–1939) был уроженцем Восточной Галиции, из семьи раввина Йосефа Зандбанка. Получил традиционное еврейское воспитание, учился в хедере и иешиве. После Первой мировой войны обучался в Германии и работал там библиотекарем. Принимал активное участие в сионистском движении и в 1925 году совершил алию в Эрец-Исраэль. Сначала занимал должность секретаря отдела культуры в Гистадруте, а в начале 1930 года возглавил этот отдел. По словам Шора, только ранняя смерть Я. Зандбанка помешала претворить в жизнь «план издания сборника, посвященного Льву Шестову», о чем он писал Эйтингону 31 марта 1940 года. Спрашивая в этом письме мнение последнего относительно идеи создания в Эрец-Исраэль Шестовского общества, Шор просил его совета: «Быть может, в первом сборнике Шестовского Общества можно было бы в нескольких словах упомянуть ту роль, которую сыграл Зандбанк в деле приглашения Шестова и в связи с этим указать на культурную роль Зандбанка в Палестине»[1243].