Русский модернизм и его наследие: Коллективная монография в честь 70-летия Н. А. Богомолова

В 2008 году нам довелось подготовить и впервые опубликовать тематическую подборку материалов, посвященную одному эпизоду из жизни Б. Окуджавы[1466]. Грозившее поэту в 1972 году исключение из КПСС по сложившейся советской традиции однозначно привело бы к автоматическому лишению членства в Союзе писателей и соответственно – к лишению возможности зарабатывать на жизнь литературным трудом; то есть фактически к запрету на профессию. Именно это, напомним, произошло незадолго до того с его коллегой по СП и по авторской песне Александром Галичем[1467].

По прошествии двенадцати лет после предыдущей публикации накопился ряд материалов, способных детализировать и уточнить ряд существенных моментов этого отрезка биографии Окуджавы. Обобщение этих источников особенно важно в условиях малотиражности и малодоступности нынешних изданий. Этому и посвящена статья.

1

Оттолкнемся от общеизвестных фактов, получивших в 1972 году широкую огласку не столько в стране, сколько на Западе. В июне этого года ряд западных газет и журналов объявили о решении писательской партийной организации исключить своего коллегу, поэта и прозаика Б. Ш. Окуджаву, из партии. Поводом послужил его отказ публично осудить эмигрантские издания, публиковавшие его произведения. Через полгода властям удалось добиться от писателя письма в «Литгазету», которое, кроме двух вступительных фраз, состояло всего из одного предложения:

Критика моих отдельных произведений, касающаяся их содержания или литературных качеств, никогда не давала реального повода считать меня политически скомпрометированным, и поэтому любые печатные поползновения истолковать мое творчество во враждебном для нас духе и приспособить мое имя к интересам, не имеющим ничего общего с литературными, считаю абсолютно несостоятельными и оставляю таковые целиком на совести их авторов.

Однако компромисс, на который пошел Окуджава, был практически сведен на нет контекстом публикации письма, а именно сопровождающей его подробной редакционной (неподписанной) статьей, суть которой полностью выражал ее заголовок[1468]. В результате письмо Окуджавы, нейтральное по содержанию, некоторые авторы впоследствии безосновательно окрестили «покаянным».

Из материалов, опубликованных в «Голосе надежды», читатель мог узнать о некоторых деталях этого «персонального дела». Напомним в хронологии те существенные события, которые ранее были известны из западных источников и из рассекреченных документов КГБ (в советской печати эта эпопея не освещалась).

В конце марта на одном из собраний Московского отделения Союза писателей (далее – МО СП) в одном ряду с недавно исключенным из Союза Галичем был назван и Окуджава. А из уст писательского функционера А. Суркова прозвучал тезис о несовместимости поведения Окуджавы с членством в партии. Неправильность поведения выразилась в отказе выступить «публично с протестом против использования <его> имени и произведений во враждебных социализму целях». Об этом 31 марта в ЦК партии направлена информация от его же Отдела культуры [c. 305].

1 июня партком МО СП исключил Окуджаву из КПСС, о чем на следующий день сообщило информационное агентство Рейтер (с. 302–303).

13 июня парижская газета «Русская мысль» в неподписанной заметке «Судьба Б. Окуджавы» невнятно намекнула, что решение парткома только «предрешает его исключение из КПСС». Читатели должны были догадаться: для окончательного утверждения требуется одобрение вышестоящих партийных инстанций. Одновременно газета дезавуировала ошибочные сведения (агентства или переводчика) из предыдущего своего же сообщения от 8 июня о том, что Окуджава якобы исключен еще и из СП (с. 302–303). На событие откликнулись и европейские, и американские издания (с. 268–271, 275–278, 303–310).

30 июня (или накануне) в ЦДЛ прошла пресс-конференция руководства МО СП, собранная с целью «разъяснить» иностранным корреспондентам подробности дела (с. 271–272).

4 июля председатель КГБ Ю. Андропов направляет в ЦК КПСС справку «о реагировании члена Союза писателей СССР Окуджавы и лиц из его окружения на решение… об исключении <его> из членов КПСС», подписанную Ф. Бобковым. Справка содержит подробные агентурные данные и имеет гриф «Секретно» (с. 306–308).

18 ноября после очередного разговора с главным редактором «Литературки» А. Чаковским Окуджава подписывает и передает текст письма в газету (с. 297–301).

29 ноября газета печатает текст письма в одном блоке с редакционной статьей.