Русский ориентализм. Азия в российском сознании от эпохи Петра Великого до Белой эмиграции

Петербургские читатели разделяли европейскую зачарованность Ближним Востоком, что обеспечило плодовитому поляку подготовленную аудиторию. Они с радостью поглощали его повести, в частности «Бедуин», «Урок неблагодарным», «Вор». Одна из них, «Антар», вдохновила Н. Римского-Корсакова в 1868 г. на создание симфонической сюиты. Пушкин был «очарован» повестью «Витязь буланого коня», а его друг Вильгельм Кюхельбекер числил Сенковского среди четверки лучших писателей России697. Профессор, ставший писателем, продолжал сочинять ориенталистскую прозу вплоть до выхода в отставку. Литературное творчество Сенковского более сильное, чем его академические труды, было основано на традиционных восточных клише: неподвижности, жестокости, красоте и необузданной сексуальности. Он и сам следовал этим клише. В 1839 г. один из гостей записал: «…был устроен низкий диван из бесчисленного множества сафьянных зеленых, красных и желтых подушек, и на этих подушках полусидел, полулежал сам Осип Иванович Сенковский… Голова великого Брамбеуса покрыта была темно-красной фреской с синей кистью, и вся особа его облачена была в какую-то албанскую темно-синюю куртку поверх розовой канаусной рубашки… левая рука барона Брамбеуса придерживала тонкий гибкий ствол чубука, янтарный мундштук которого был у искривленного рта, и изо рта этого, через черные зубы, и ходила струйка ароматного дыма, наполнявшего комнату своим действительно упоительным запахом»698.

Сенковский не только монетизировал увлечение экзотическим Востоком в эпоху романтизма, но и не мог удержаться от его высмеивания699. Его самый популярный труд «Фантастические путешествия барона Брамбеуса», содержал насмешки как над ориенталистской прозой, так и наукой700. Опубликованный в 1833 г. плутовской роман о путешествиях государственного служащего десятого чина напоминает приключения барона фон Мюнхгаузена Рудольфа Распе701. Подобно главным героям пушкинского «Кавказского пленника» и лермонтовского «Героя нашего времени» барон Брамбеум представляет архетип романтика благородного происхождения, разочаровавшегося в городской жизни и бегущего на Восток в поисках новых эмоций. Прибыв в Константинополь, барон немедленно заводит роман с гиперсексуальной дочерью переводчика: «Она тотчас влюбилась в меня со всею жарою, со всем зноем Востока». Они столь страстно занимались любовью, что подожгли целый квартал. Два других путешествия стали пасквилями на египтологию и, предвосхищая Эдварда Саида, в сатирическом ключе преувеличивали инаковость «Другого» в рассказах о далеких странах. Малоизвестные сегодня, в свое время «Фантастические путешествия барона Брамбеуса» пользовались огромной популярностью и сделали автора «одной из культовых российских фигур» у читающей публики702.

Литературные успехи Сенковского подтолкнули его следовать по новому карьерному пути. В 1834 г. он становится одним из основателей «Библиотеки для чтения» – популярного ежемесячника, прообраза «толстых журналов». Это энциклопедическое ежемесячное издание объемом более сотни страниц было заполнено новостями, научными статьями, литературными и критическими произведениями, оно стало основой интеллектуальной жизни России XIX в. «Библиотека для чтения» на протяжении многих лет приносила весомый доход, здесь публиковались почти все сколько-нибудь известные писатели – от Пушкина до Достоевского. Одновременно публиковавшиеся в этом издании рецензии, многие из которых писал лично Сенковский, не жалели ядовитых стрел для любого автора. Откровенно коммерческие цели «Библиотеки для чтения» вкупе с ее консервативными политическими установками сделали ее издателя одним из главных жупелов для интеллигенции. Многие с удовольствием подписались бы под суждением одного из литераторов о Сенковском: «…клоун словесности… причудливый ориенталист и лингвист, плагиатизирующий новеллист, придворный шут и критик, самая противоречивая фигура нашей литературы»703.

Сенковский, никогда не отличавшийся хорошим здоровьем, подал в отставку с обеих университетских кафедр в конце 1840-х гг., умер же он десятилетие спустя, в 1858 г. Автор противоречивых, подчас парадоксальных суждений, он стал доктором Джекилом и мистером Хайдом русской ориенталистики. Как ученый Сенковский был ведущим российским арабистом первой половины XIX в., «родоначальником петербургской школы ориенталистов», по словам Василия Бартольда704. Однако его главное достижение состоит в том, что он познакомил русского читателя с ближневосточной литературой705. Несмотря на все свои успехи, профессор обладал мощной склонностью к интеллектуальному нигилизму. Его злобные нападки на ученых коллег и литераторов являются одной из наименее приятных черт русской культуры эпохи Николая I.