Русский XX век на кладбище под Парижем

Здесь все не случайно, в этом стихотворении, – и милый Пушкин, и Царское Село, и Сион (а дальше есть упоминанье об «избранном народе», к которому крещеный Николай Оцуп принадлежал по крови…). Николай Оцуп родился в Царском Селе (на этой родине поэтов) в семье придворного фотографа. Он был моложе, чем жившие там Гумилев и Ахматова, но и он ходил по тем же самым улицам в ту же Царскосельскую гимназию, что и Гумилев, закончил ее (в отличие от двоечника Гумилева) с золотой медалью. Потом он поехал в тот же Париж и два года слушал там лекции выдающегося философа Анри Бергсона. Вернувшись в Петербург, он знакомится с Блоком, близко сходится с Гумилевым, играет активную роль в гумилевском Цехе поэтов, издает альманахи Цеха, сотрудничает во «Всемирной литературе» у Горького и, подобно Ахматовой, находит своеобразное вдохновение в тех страшных, пореволюционных «могильных годах»:

Как будто наше отрешенье
От сна, от хлеба, от всего,
Душе давало ощущенье
И созерцанья торжество…

Впрочем, подлое убийство ни в чем не повинного Гумилева в подвале ЧК заставляет молодого поэта трезвее взглянуть на действительность и бежать прочь, пока еще не поздно. В Берлине, а потом и в Париже Оцуп печатал стихи и писал статьи о Гумилеве, а в 1930 году он стал редактором журнала «Числа», сыгравшего важную роль в жизни литературной эмиграции вообще, а особенно в жизни молодых поэтов «незамеченного поколения».

С началом войны Оцуп записался во французскую армию, но во время отпуска в Италии был брошен в тюрьму по обвинению в антифашизме. Он бежал из тюрьмы, был схвачен и отправлен в концлагерь. Из лагеря бежал снова, причем не один – русский поэт увел за собой 28 военнопленных, и с 1943 года сражался в отряде итальянских партизан. Он не посрамил памяти своего друга, бесстрашного георгиевского кавалера Николая Гумилева, и тоже был награжден военными орденами. Вернувшись из Италии в Париж, он привез новую свою монументальную (12 000 строк) поэму… Оцуп преподавал литературу и писал стихи, в которых его философские размышления, его молитвы, его ежеминутные ощущения от жизни —

От запаха настурций на газоне,
От всех жестокостей и нищеты,
От сна, от смеха женщины в вагоне —
Томиться, петь, исписывать листы…

Он много работает после войны, у него множество планов, однако никогда не забывает о том, что будет дальше:

А дальше? Дальше на твоей могиле
Сравняется земли разрытый пласт.
И будет ветер, и круженье пыли,
И все, что говорил Екклезиаст.

ПАВЛОВ П. А., артист МХТ, 23.02.1885 – 22.04.1974

В начале 20-х годов актер Московского Художественного театра Поликарп Арсеньевич Павлов остался во время гастролей с частью труппы в Праге, позднее вместе с женой – актрисой Верой Матильдовной Греч и всей Пражской группой МХТ гастролировал в Европе, а после 1925 года осел в Париже. Знаменитые супруги играли во многих театрах мира, преподавали в британском Кембридже, где у них была своя актерская студия, немало занимались с русской молодежью в Париже.

ПАЛЬМИН ОЛИМП ИОАННОВИЧ, протоиерей, 1888 – 1956

Олимп Иоаннович Пальмин был сибиряк и, судя по всему, вышел из семьи духовного звания. Он окончил Тобольскую семинарию, а оказавшись в изгнании, жил в парижском северном пригороде Клиши, где был председателем церковного объединения, а позднее и священником. Митрополит Евлогий целую страницу своих мемуаров посвятил «личности священника» Олимпа Пальмина: «После рукоположения я послал его в Братиславу (Чехословакия) к игумену Никону в помощники, но о. Пальмин, человек энергичный, до кипучести, самостоятельный по темпераменту общественный деятель, на вторые роли в Братиславе не годился, что-то там у него не сладилось – и я перевел его в Бордо. Приход при нем сразу ожил. Разброд сменился объединением. Раздоры смолкли. Достигнуть умиротворения и объединения было нелегко. Русская колония в Бордо малая, а организаций множество (скауты, витязи, «Трудовое движение», младороссы). Постепенно наладилась и созидательная работа. Сняли новое помещение для церкви… Приход в Бордо у меня на хорошем счету. Он может быть показательным и поучительным примером важного значения, которое имеет для прихода личность священника».

ПАНИН ДМИТРИЙ МИХАЙЛОВИЧ, 11.02.1911 – 18.11.1987

Здесь похоронен человек нелегкой судьбы, человек ищущей, неутомимой мысли, ученый, философ, правозащитник, мученик сталинских лагерей. При этом, как мне показалось при встрече с ним в Париже, он был человек смиренный, скромный, терпимый…