Русско-турецкая война. Русский и болгарский взгляд, 1877–1878 гг.

— Сейчас приду[348], — ответил я генералу, и они вновь тронулись в путь, а я, вслед за ними, направился к конаку. Когда я прибыл туда, они уже сошли с лошадей, и Сервер-паша пошел пешком за главнокомандующим в дом начальника почты. Он находился рядом, и я отправился вместе с генералом и вслед за ним туда. Вход в этот старый дом полностью был покрыт чудесными коврами: и по стенам, и по полу до внутреннего двора, где в помещении гарема остановился великий князь Николай Николаевич. Помещение гарема было обыкновенным, на две-три ступени приподнятым турецким домом и в комнате со стороны мужской половины поселился великий князь. Внутри в этой комнате велись переговоры. Я, благодаря генералу, мог через окна снаружи наблюдать все, что там происходило. Великий князь в полушубке и руки в карманах гордо-гордо ходил взад-вперед, а Сервер-паша, стоя, со слезами на глазах умолял его о мире. Что он говорил, я не мог слышать, но видел слезы и плачущее лицо паши. Потом генерал сообщил мне, что там, в Казанлыке, он умолял подписать прелиминарный договор, но великий князь не согласился сделать это, пока его войска не войдут в Сан-Стефано.

Наконец, стороны договорились, и Сервер-паша еще в тот же день поехал все так же под конвоем своих сувариев и русских казаков в сторону Адрианополя или уже напрямую по железной дороге в Сан-Стефано, не знаю. Но еще до наступления вечера Казанлык опустел. Великий князь и князь Черкасский со своей свитой покинули Казанлык, и большая часть войск отправилась к Адрианополю. Вместо князя Хилкова в Казанлыке остался полковник Елисеевич, а я остался под его руководством. Он квартировался в доме Мустафы у моста, где образовалось что-то вроде канцелярии, администрации. Но царила такая неразбериха, каждый мнил себя начальником, аллаиверен беллисис[349]. Около него постоянно находились Ненчо Крыстев, старик Славейков, а меня практически игнорировали с тех пор, как князь Хилков уехал с князем Черкасским.

Я все никак не мог навести порядок у себя, дом еще занимал полковник Амуратов, а другие два князя отбыли со своими полками.

Александр Теодоров-Балан «Чиновный мир Софии готовился к выполнению Берлинского договора»

Александр Стоянов Теодоров-Балан (1859–1959) — болгарский общественный деятель, филолог, первый ректор Софийского университета. Родился 27 октября 1859 г. в селе Кубей, Бессарабия (современная Украина). Его братья — генерал Георги Тодоров и кмет столицы Мартин Тодоров. Окончил Болградскую болгарскую гимназию. В университете в Праге специализировался на отделении славянской филологии, защитил диссертацию на тему «О звуке Ь в новоболгарском языке». В 1884 г. поступил на работу в Министерство народного просвещения, а в 1888 г., будучи одим из «новых святых Седьмочисленников», основавших Софийский университет им. Св. Климента Охридского (тогда в качестве Высших педагогических курсов), был избран преподавателями первым ректором университета. Балан читал лекции по этнографии, диалектологии и истории болгарского языка. С 1893 г. — профессор и руководитель кафедр болгарской и славянской литератур.

Известен как пурист, прилагавший усилия для сохранения чистоты болгарского языка, боролся с иностранными заимствованиями, искал и находил болгарские слова для новых понятий. Много лет, опираясь на собственные диалектологические исследования и на лингвистическую карту профессора Бенё Цонева, доказывал болгарский характер языка славянского населения Вардарской долины. В то же время многократно переизбирался деканом историко-филологического факультета (1899–1900 гг. и 1904–1905 гг.) и ректором университета (1889–1890 гг., 1896–1897 гг. и 1902–1903 гг.). В качестве научного наследия оставил приблизительно 900 монографий, статей и сообщений, почти половина которых посвящена истории болгарского языка и болгарской литературы.

Профессор Балан много лет был секретарем Болгарского литературного общества (БАН) в Софии. В 1907–1910 гг. — главный секретарь Болгарской экзархии в Константинополе; в этом качестве стал также одним из основателей культурно-просветительской организации Болгарская матица в 1909 г. и редактором ее журнала «Летоструй». Также известен как основатель и многолетний председатель Болгарского туристического общества и редактор его журнала «Болгарский турист». С 1939 г. — почетный доктор Софийского университета и действительный член Болгарской академии наук. Умер в Софии 12 февраля 1959 г., не дожив чуть более полугода до 100-летнего юбилея.

Данные мемуары впервые были опубликованы в книге: Тодоров-Балан Ал. Книга за мене си. София, 1988. Перевод с болгарского А. А. Леонтьевой.