Русское язычество. Мифология славян

Ой, на гори, серденько, на валу,
Там варила дивчина лободу,
Та й послала козаченька по воду.
Ни козаченька, ни води,
Та скипила лободонька без води.

В противоположность, так сказать, букету травянистых растений, составляющих символику удаления от любви, народная поэзия представляет другой букет символических трав, означающих половую любовь в разных видах. Более всех ясными и определенными являются барвинок (vinca pervinca), василек (ocymum basilicum) и любистик (levisticum) — по-великорусски заря. Все три не туземные названия, два испорченные латинские, василек — греческое οχνμον βασιλιχον; название василька, а может быть, и самое растение перешло из Византии. У греков происхождение его применяется к легенде о нахождении креста (ср. Gretseri opеra. Ratisb. 1734. II, 430), как у малоруссов и у греков оно издавна клалось под крест. Можно предполагать, что эти растения заменили или другие названия тех же растений, более древние, или совсем другие растения.

В купальской песне всем трем этим растениям дается мифологическое единое происхождение из изрубленного и посеянного существа мужеского пола, называемого (разумеется, в позднейшем искажении древнего названия) Иваном.

Иване, Ивашечку,
Не переходь дороженьку!
Як перейдеш — виноват будеш:
Посичемо, порубимо,
Посичемо тебе на дрибний мак,
На дрибний мак, на капусту,
Посиемо тебе в трёх городцях.
Та вродиться три зильячка:
В першим городци — любисточок,
В другим городци — барвиночок,
В третим городци — василечок.
Любисточок — для любощив,
Барвиночок — сади устилае,
Василечок — три запахи мае.

Последние три стиха изменяются и так еще:

Барвиночок — для дивочок,
Любисточок — для любощив,
Василечок — для запаху.

Древность этого образа подтверждается подобными образами в песнях других славян; так, напр., в польской песне из девицы, изрубленной и посеянной в огороде, должны вырасти три зелья: рута, лилия и шалфей (Kozlowsli. Lud. zesz. I, 42).

Барвинок занимает первое место. Он более всего символ брачного торжества — свадьбы, но также нередко вообще любви и удовольствий, приближающих к любви. Он носит эпитеты зелененький (вечнозеленый — по-немецки Immergrun) и крещатый — по расположению ветвей, которые стелются по земле. Различные видоизменения, происходящие с этим растением — сажание, возрастание, цветение, увядание, полотне, топтание, рвание, плетение, — приводятся применительно к разным положениям свадьбы и любовных сношений. Сажание барвинка — символический образ приготовления к браку. Здесь представляется совершенная противоположность тому, что говорится о символах удаления от любви. Так как садить руту или мяту — значит соблюдать девство, а ходить по ним (также по фиалкам) и топтать их — значит знакомиться с половою любовью и предпочитать молодца родителям, так садить барвинок означает именно приближение к любви и предпочтение любовных и супружеских чувств родственным. Девица садит барвинок — за нею идет отец. «Не ходи, — говорит она, — за мною, батюшка: не мила мне беседа с тобою».

Зелененький барвиночок садила,
За нею батенько тихенько:
«Сади, сади, Марьечко, зилячко». —
«Не ходи ти, мий батенько, за мною:
Не мила мини беседонька з тобою.
Ой, ходи, ходи, Ивасенько, за мною,
Мила мини беседонька з тобою».

Девица садит барвинок вместе со своим суженым, а потом нарывает себе полный передник барвинку собственной посадки.

З зими на весну походит;
Иване городець городит.
Городи, Иване, городець,
Будемо садити барвинець,
То тоби, то мини на винець.
Ой, скочила Марисенька в городець,
А за нею Иване молодець!
Ой, скочила Мариня на хвильку,
Наризала запаску барвинку,
Тильки то ии присивку.

Мать невесты сама ходит за барвинком, поливает его — это образ материнской заботы о выдаче дочери в замужество; придет пора, и срежет его невеста (княгиня).