Русское масонство

Увлечение «духоведением» было особенно сильно около 1806 года, в 1807-м граф Грабянка был арестован и заключен в крепость. Собрания постепенно прекратились, однако о них было много «говору и шуму в высоких кругах», по словам П. И. Голенищева-Кутузова, хотя можно полагать с уверенностью, что распространению «толков невыгодных» особенно содействовали розенкрейцеры своими циркулярными предостережениями.

В предупреждении упомянуты также и иллюминаты, к коим розенкрейцеры, по изъяснению П. И. Голенищева-Кутузова, причисляли и Фесслерову[350] систему. Такая иллюминатская ложа И. А. Фесслера существовала в Петербурге в 1807–1810 годах, собираясь у барона Розенкампфа то на дому, то в саду при здании комиссии законов. Есть указания, что ложа называлась «Полярная звезда». Управляющим мастером был сам И. А. Фесслер, а членами – увлеченный им и келейно посвященный М. М. Сперанский, а также масоны профессор Ф. М. Гауеншильд, Дерябин, Злобин, профессор Лоди, Магницкий, Пезаровиус, Ренненкампф, барон Розенкампф.

И. А. Фесслер в истории ордена свободных каменщиков занимает видное место как преобразователь и учредитель системы, которая известна под наименованием «сиентифической» и Фесслеровой. Розенкрейцерами система эта почиталась вредной и иллюминатской, на самом же деле система включала три иоанновские символические степени староанглийской системы, сильно упрощенного ритуала и степени познаний, имевшие целью ознакомить научным образом с сущностью различнейших масонских систем, где-либо и когда-либо существовавших. Таким образом, по плану Фесслера, масоны высоких степеней знакомились с историей вольнокаменщического ордена с древнейших времен. Каждому вступлению в степень познания предшествовало символическое посвящение, представлявшее некоторые заветы царственного искусства.

По примеру Лессинга и Фихте Фесслер ставил масонству широкие, нравственно-философские задачи, он вносил в свою систему либеральную религиозность и мораль. Целью истинных масонов он ставил создание нового общества и в нравственном воспитании усматривал средство к перевоспитанию гражданскому; сознание высокого предназначения человека, сознание достоинства и долга он почитал вернейшим путем к достижению века Астреи. Евангелие им почиталось книгой высочайшей премудрости, священной великими своими заветами. Спаситель чтился «яко недосягаемый моральный идеал».

Вскоре круг почитателей Фесслера, вызванного в Россию в 1809 году для занятия в Санкт-Петербургской духовной академии кафедры еврейского языка, сильно увеличился; к кружку его примкнули многие ученые различнейших областей науки: известный медик Е. Е. Эллизен, богослов, пастор Фольборт, деятель различных филантропических кружков П. П. Пезаровиус[351], библиофил, книгопродавец К. Вейгер, А. И. Тургенев, С. С. Уваров, попечитель Санкт-Петербургского учебного округа с конца 1810 года и другие.

И. В. Бёбер увидел в Фесслере сильного соперника и высказывал большое недовольство его деятельностью, внесшей разлад в братство. Он обвинял Фесслера в желании «сделать диверсию» и всячески противодействовал усиливавшемуся его влиянию. Кто из великих масонов вышел бы окончательным победителем из завязавшейся борьбы – трудно решить, ибо почти при начале она пресеклась отъездом Фесслера из Петербурга вследствие его отставки от должности преподавателя Духовной академии. В 1811 году в феврале он уехал в Вольск, где ему представилась возможность работать в частном учебном заведении, позднее он поселился в Саратове.

Высокообразованный, с критическим чутьем и богатым запасом научных познаний, Фесслер к тому же обладал способностью увлекательно и в то же время систематически излагать свои мысли, чем объясняются успехи его среди людей науки. В академии студенты были сильно увлечены его лекциями по философии, но заметный либерализм в вопросах догматики и принадлежность его к масонскому толку направления, еще не обычного для России, внушили начальству академии опасения, и Фесслер был отставлен. По рассказу Бёбера, Фесслера обвиняли в распространении между слушателями социнианского учения. Некоторые особенно фанатически настроенные розенкрейцеры обвиняли его в полном безверии, на самом же деле Фесслер являл собой пример «ищущего света», по масонской терминологии.

Воспитанный набожной пиетисткой матерью, Фесслер прошел этапы экзальтированного, верующего католицизма, увлекшего его в монашество, сильного скептицизма, заставившего его в науке, философии и различных толках масонства искать истины, наконец он остановился на протестантском религиозном идеализме. Он был характера подвижного, и в нем склонность к мистицизму уживалась со старанием отыскать путем науки оправдания вере.

«Глас небесной тверди, возвещающий бытие, премудрость и всемогущество предвечного», 1808 г.

В Саратове деятельность Фесслера как председателя лютеранской консистории немецких колоний Волжского края оставила хорошие воспоминания, и не только у лютеран.