Русское родноверие

В феврале 2011 г. язычники участвовали в Международной научно-практической конференции «Славянский мир: здравомыслие, безопасность, идеология грядущего», собравшейся в Академии Министерства Внутренних Дел Беларуси, причем одним из инициаторов был уже известный нам В. А. Сацевич. На конференции царил дух «славянского социализма», замешанного на «славянской крови» и «генетике». Центром этого социализма якобы и служит Беларусь при А. Г. Лукашенко. Надо ли удивляться, что в резолюции конференции Беларусь была названа «Срединной землей», «центром славянских народов»? Среди обсуждаемых проблем были «сохранение генотипа», «спасение человечества с помощью русской идеи» и в то же время борьба с «идеологическими диверсиями» и «генетическим оружием». Особое беспокойство у собравшихся вызывал «геноцид против славянских народов», причем образ врага по старой советской традиции связывался с США и Израилем.

Конференция поддержала язычество, заявив, что «славяне имеют потребность и право возродить родную веру, как свою исконную этническую традицию». Поднимая вопрос об идентичности, конференция также шла навстречу славянскому языческому мифу и требовала ввести в оборот такие этнонимы как «русы» и «русичи», а также переименовать Россию в «Великую Русь». По мысли организаторов конференции, искусство также должно было теперь развиваться на основе «родолюбия» и «родноверия». Конечной целью был объявлен «экологический социализм». Возглавить это движение предназначалось Белоруссии, Венесуэле, Боливии и Ирану (Тулаев, Иванова 2011).

Последнее по времени VIII Родовое славянское вече состоялось в Петербурге 28–31 июля 2011 г. по инициативе и под эгидой местного «Союза венедов». К этому времени «Союз венедов» раздирали противоречия из-за «украинского вопроса», и подготовка Веча шла хаотично, что не позволило приехать язычникам из Болгарии, Сербии, Чехии и Словении, но зато прибыли представитель Польши (большой любитель «арио-славянского прошлого»), а также гости из Финляндии и Латвии. В рамках Веча была устроена конференция «Родная вера – духовный стержень славянской культуры». Примечательно, что языческую конференцию вел профессор кафедры философии Политехнического университета г. Петербурга, д. ф. н. В. Е. Баранов, прочитавший доклад о «философских основах учения Безверхого».

Вече было устроено в особняке графа Н. П. Румянцева на Английской набережной, былые хозяева которого вряд ли предназначали свой роскошный дом для славления язычниками «родных богов». Показательно, что на Вече, призванном служить единству славянских язычников, польский язычник Сташко Потребовский говорил принципиально только по-польски, видимо считая этот язык исконным «арио-славянским», который все должны были понимать. В свою очередь некоторые украинские язычники разговаривали только по-украински и развлекали себя анекдотами про «жидов и москалей», чем доставили немало неприятных минут «русским патриотам» и ряду других гостей. Недовольный откровенными «русофобскими настроениями» на Вече, Тулаев заявил о своем выходе из его Оргкомитета, куда он входил с самого начала[135]. В обоснование своего протеста он выпустил статью, направленную против Г. Лозко, которую он обвинил в необоснованных нападках на Россию и, что примечательно, Русскую Православную Церковь (Тулаев 2011а). Иными словами, для политизированных язычников сегодня этнический национализм оказывается важнее религии. Если, по словам Тулаева, верой Лозко является «украинизм», то сам он поклоняется «русизму».

Документы и резолюции последних Вече, проведенных в странах Восточной Европы (за исключением России, Беларуси и Украины), где присутствовали делегаты от западных и южных славян, отличались гораздо большей сдержанностью, чем кобринские. Никаких ссылок на «белую расу» там не было. Зато шла речь о возрождении славянских религиозных ценностей и об обмене информацией, опытом и знаниями. В качестве названий движения Славянское вече утвердило такие как «язычество», «родная вера» и «старая (исконная) вера». Оно обратилось к властям славянских стран с призывом не преследовать язычников за их веру и отмежевываться от «псевдоязыческих культов». Однако никаких агрессивных заявлений в адрес христианства не звучало. Не было в итоговых документах и рассуждений о «Белом мире»[136].