Русское самовластие. Власть и её границы, 1462–1917 гг.

Важный штрих: Токарев — чиновник уже новой формации, он не старый николаевский бурбон: родился в 1827 г., окончил Училище правоведения! При этом репутация у него прескверная. Архиепископ Савва (Тихомиров), служивший в конце 1860-х — начале 1870-х гг. епископом Полоцким и Витебским, называет его типичным «восточным сатрапом», а В. П. Мещерский в 1876 г. сообщает, что Токарев, назначенный начальником подразделения Общества Красного Креста в Сербии, «осрамил… собою и общество… и русское имя». Лошкарёв ненамного его старше (1824 г.р.), хоть и не правовед, но окончил Николаевскую военную академию с награждением малой серебряною медалью, его имя было увековечено на мраморной доске в зале Академии.

Самое громкое дело этой эпохи — расхищение казённых земель в Уфимской губернии.

По инициативе Оренбургского генерал-губернатора Н. А. Крыжановского (Уфимская губерния находилась в его ведении), в 1871 г. правительство разрешило отставным чиновникам и офицерам покупать у государства от 150 до 2000 десятин казённой земли. Целью было декларировано создание в регионе культурного земледелия. Покупки земельных участков совершались под контролем Министерства государственных имуществ, возглавляемого П. А. Валуевым, а затем А. А. Ливеном. Процесс этот довольно скоро приобрёл хаотический характер и привёл к тому, что около полумиллиона десятин земли оказались за бесценок (или даже бесплатно — в качестве награды за службу) в руках около 300 чиновников разного ранга — местных и петербургских. Крыжановский и Ливен, например, прихватили каждый по 6000 десятин, Крыжановский не забыл и своих семерых родственников, в том числе брата, зятя и дочь. Обогатились также правитель канцелярии Крыжановского А. Д. Холодковский, директор временного отдела Министерства госимуществ Ф. Д. Климов, управляющий госимуществами Уфимской губернии Ивашинцев, уфимский губернатор В. Д. Левшин и т. д. При этом значительная часть данных земель была занятна корабельным лесом и явно не могла быть использована для культурного (и вообще любого) земледелия. Но и земли без лесов также не использовались для заявленной цели.

Сенатор М. Е. Ковалевский, проводивший в 1880–1881 гг. специальную ревизию, писал в отчёте: «…из числа распроданных земель в Уфимской губернии [т. е. около 500 тыс. дес.], только до 3000 дес. разрабатываются самими владельцами. Остальные же земли сдаются в аренду соседним крестьянам, часто тем же башкирам, из владения которых они отрезаны, или переселенцам, частью остаются втуне лежащими. Прочное обзаведение и оседлость в массе новых землевладельцев является лишь в виде редкого исключения, и можно сказать безошибочно, что большая часть распроданных казной земель из рук лиц, водворение коих по смыслу закона было желательно, будет перепродана или крестьянам, или другим лицам». Ковалевский подсчитал, что казне причинён «денежный убыток, простирающийся по самому скромному вычислению до 1,079,000 руб.».

Итогом ревизии Ковалевского (уже при Александре III) стала отставка Крыжановского и почти всего его окружения. В отставку вынуждены были подать Валуев и Ливен. Но, скажем, Левшин был просто переведён губернатором в Ярославль. Некоторые чиновники (например, Ливен и Климов) вернули полученные земли в казну. Но мало кто последовал их примеру. А поскольку практически все сделки были заключены с соблюдением формальных условий, то, по словам Ковалевского, «к отобранию участков от частных лиц не может представиться законных оснований. Независимо сего нельзя упустить из виду, что уже значительная часть льготных участков перешла посредством перепродажи в третьи руки или заложена в земельных банках».