Рыцарь и ведьма

Неловко привстав, они снова чокаются над огнем.

Джуд касается плеча профессора, но его рука исчезает под видимой поверхностью. Чувство такое, будто она погрузилась в воду. Почти как во время позавчерашней схватки с симулякром. Только теперь Джуд даже не уверен, кто тут симулякр.

Рыцарь вынимает руку из профессора и замечает, что между пальцами остались прозрачные перепонки – пленка психоплазмы, из которой состоят призраки. В таких количествах она не опасна, цифры на арканометре даже не изменились, но Джуд все равно обтирает ладонь о траву.

Запускает пальцы в карман на поясе. Приходится постараться, чтобы в латной перчатке подцепить кольцо.

Держа его на середине ладони, Джуд осторожно кладет сувенир Хаги на колено Эктора Целлоса – и он тут же проваливается сквозь ткань брюк. Сам советник ректора только отряхивает штанину. Издержки суперпозиции.

– Черт. – Джуд подбирает кольцо, повторно нацепляв психоплазмы.

Хоть не потерялось в траве! Только просвет внутри золотого ободка затянут радужной пленкой. Джуд подносит кольцо к губам, резко в него дует, но, вместо того чтобы исчезнуть, дрожащий слой психоплазмы сначала обретает каплевидную форму, а потом, достигнув округлости идеальной сферы, отделяется от кольца и плавно летит, переливчатый, между двух кастигантов. Там, где жар от костра плавит и колеблет воздух, летучий пузырь взвивается вверх и тут же лопается, рассыпая вокруг себя облако брызг. Несколько капель с шипением падают на горящие страницы. Несколько капель попадает профессору на лицо.

Эктор Целлос снимает очки, протирает их платком и возвращает на переносицу.

– Пресвятая дева, это ты! – Он глядит, бледный, прямо на Джуда. – Ты пришел в себя. И теперь явился, чтобы свести счеты со своими создателями. Значит, зрение вернулось к тебе?

Рыцарь оборачивается, проверяя, что профессор говорит с ним, а не с кем-то третьим у него за спиной.

– Доктор, это я, Джуд Леннокс. Я бы поднял забрало, но арканометр показывает три тысячи фауст. Придется вам поверить мне на слово. А нет, не придется. Вот, возьмите. Это передала Хага.

Профессор растерянно принимает кольцо и, прочтя надпись на изнанке, возвращает взгляд на Джуда.

– Вы с ней виделись? Она смогла выбраться?

– Надеюсь, сейчас она уже за пределами активной зоны. Я обещал ей, что приду за вами.

– Ален? – зовет коллегу советник ректора, но тот продолжает в задумчивости поддерживать огонь.

– О боже мой. Сколько мы сожгли? Здесь ведь вся документация по проекту! – Профессор вырывает бумаги из рук Алена, тот в недоумении хмурится и тянется за следующей пачкой. – Ален! Да очнитесь же! Это будет утрата не меньше Александрийской библиотеки.

Джуд стоит в стороне, пока доктор Целлос вцепляется Алену в плечи и тут же отдергивает руки.

– Какой я же я осел. Его здесь нет. Он по ту сторону суперпозиции. Хм. Что это за субстанция?

– Может, забрать у него бутылку? – нехотя подсказывает рыцарь.

– Да, это интересно. Мы здесь. Он там. А тексты и вино – как соединительная ткань между мирами. Реальны и для него, и для нас.

– Доктор, вы слышали, что я сказал? Три тысячи фауст. Господину Лурии мы уже ничем не поможем.

– Нет, нет, мне нужно подумать. Надеюсь, вы не подозреваете меня в том, что я могу оставить соратника? У вас нет авторучки? Раз эти документы реальны для него, мы могли бы написать ему…

Джуд делает глубокий вздох. Меньше всего он планировал спасать члена совета директоров «Arma Domini». Может, тот и не был эльфом или эльфийским пособником. Может, он и мечтал заодно с кастигантами облагодетельствовать весь людской род. Но кровь анерленгских ведьм на его совести. И жертвы жемчужной чумы – тоже. А еще… и это чуть ли не главная его вина – его выбрала Джудит.

Джуд трясет головой, отстраняет профессора.

– Сдался вам всем этот Ален Лурия…

Рыцарь наклоняется к сидящему у костра призраку.

– Ален, слушайте меня. Я – Джуд Леннокс. Видит бог, было время – и не так давно, – когда я просто мечтал, чтобы фантомный мир прибрал вас. Думаю, мне бы удалось утешить даму, которая нас связывает. Но сейчас я скажу вот что. Можете сидеть здесь до конца вечности… Или пока не закончится эльфийская выпивка. И, по-моему, человечество от этого только выиграет. Но одному-единственному человеку будет без вас плохо. Подумайте, наконец, о Джудит. Если люди для вас вообще что-то значат по отдельности, а не только как стадо, подлежащее спасению.

– Повтори, что ты сказал. – Ален Лурия с дергающимся лицом встает, и уже не нужно касаться его, чтобы понять: он здесь.

Но Джуд все равно складывает его пополам ударом латной перчатки.

– Это за чертов багажник. Я все понимаю, но багажник – это было лишнее.

– Леннокс, что вы творите?!

– Простите, профессор. Не сдержался. Зато как-то легче стало. Закрыл старый гештальт.

– Что он здесь делает? – откашливаясь и опираясь на автобус, спрашивает Ален.

– Ален, хоть вы-то не начинайте. У нас есть дела поважнее, чем утрясать ваши домашние распри. Помогите мне собрать уцелевшие бумаги.