Рыжая Соня и Врата Немедии

— Ни для меня и ни для кого иного опасности они не представляют, — заверил ее Ютен. — Как раз во время перевоплощения они беспомощны, как новорожденные младенцы, им нет дела ни до чего, кроме собственных страданий. Кроме того, это происходит за пределами замка. Все слуги — там, внутри роны. Это мое повеление. Неприятно, Знаете ли, повсюду наталкиваться на этих существ, зрелище их изменений поистине отвратительно, привыкнуть к нему совершенно невозможно. Ты успокоилась, дочь Рыси?

— Спасибо, — проворчала девушка.

Граф удалился, а она переглянулась с Эль-бером.

— Сколько еще слушать этот мерзкий визг? — раздраженно поинтересовался бритунец.

— Да уж, впечатление такое, что он вообще никогда не прекратится, — вздохнула Соня, подумав о том, каким образом могут им пригодиться полученные от графа сведения. Увы, пока она не могла найти им достойного применения.

Глава 26

Немало времени Эльбер проводил в хранилище, и Ютен часто оставлял его там одного, выказывая тем самым особенное доверие.

Помимо различных предметов граф собирал книги и свитки, так или иначе связанные с магией; в его собрании были сотни и сотни томов, глядя на которые можно было только подивиться тому, каким образом у их владельца хватило времени изучить их все до единого, причем большинство книг были написаны на неизвестных ни Соне, ни бритунцу языках, в том числе кхитайском.

Ютен нисколько не препятствовал тому, чтобы его гости знакомились с манускриптами, за одним лишь исключением: в искусно выполненном деревянном футляре хранился старинный свиток, занимавший особое место в коллекции.

На вопрос Эльбера, что это такое, граф благоговейно пояснил:

— Самая значительная и ценная моя реликвия, — он бережно и почти нежно коснулся украшенного причудливой резьбой футляра из черного дерева тонкими ухоженными пальцами с миндалевидными ногтями. — Здесь хранится магический манускрипт, который привезла с собой еще Тумарси, но создан он был гораздо раньше, возможно, даже прежде времени рождения Элгона. Я изучил его, но стараюсь не трогать без крайней необходимости. Такие древние вещи весьма хрупки, некоторые из них при неосторожном обращении либо рассыпаются в пыль, либо с них, извлеченных на свет, осыпается краска, и их становится невозможно восстановить.

— На него можно взглянуть? — спросил бритунец.

— Нет, — резко ответил Ютен. — Я же только что тебе объяснил… Это настоящая реликвия моего рода. И… прошу тебя, не проявляй ненужного любопытства, не приноси ему в жертву нашу дружбу и добрые отношения.

— Граф неспроста запретил к нему прикасаться. Ты непременно должен выяснить, какие сведения таятся в этом манускрипте, — высказала по этому поводу свое мнение Соня, узнав о разговоре. — Может быть, тогда многое для нас станет более ясным.

Эльбер так и поступил, нарушив запрет Ютена почти не колеблясь.

Правда, его познания в языке Побережья были достаточно невелики, и читать древние письмена он мог с изрядным трудом, не понимая большей части знаков.

Однако, к его удовлетворению, этот пергамент отличался еще и тем, что автор магического манускрипта не поленился снабдить свои описания подробными иллюстрациями.

Но, внимательно их рассматривая, Эльбер почувствовал, что кровь буквально стынет в его жилах…

— А ведь я настоятельно просил тебя не совершать опрометчивых поступков. Ты не послушал меня…

Бритунец вздрогнул. Он слишком увлекся и не заметил, как Ютен подошел к нему со спины.

Пергамент же в его руках не рассыпался, но вспыхнул холодным голубоватым огнем и превратился в пепел, медленно просыпавшийся меж пальцев на беломраморный пол хранилища.

— Так вот какую участь ты мне уготовил, Ютен! — в ярости воскликнул Эльбер. — Да ты просто безумец! Не может быть, чтобы ты служил Элгону — он запретил человеческие жертвоприношения!

Граф и бровью не повел.

— Я никогда не утверждал, что поклоняюсь Элгону. И что кому бы то ни было служу, кроме тебя. Но ты недостоин своего дара, что весьма прискорбно. Тебя необходимо сделать совершенным, как и указано в манускрипте… который, впрочем, теперь исчез, а ведь он существовал со времен Ваофула, прямым потомком которого я являюсь через Тумарси. Мне очень жаль, Муонг. Ты многого не понимаешь… пока.

Если бритунец что-нибудь вполне понимал, так это то, что следует спасать себя любой ценой, и чем скорее — тем лучше. Он бросился на графа, стоящего у него на пути, и нанес ему удар в челюсть. Ютен не удержался на ногах, Но, еще падая, издал какой-то странный звук, похожий на тонкий свист, и в тот же момент на пороге возникли двое слуг, как две капли воды похожие на Йорсуата. Эльбер понял, что обречен.

Глава 27

— Послушай, где мой друг? Нигде не могу его отыскать… — Соня, решительно нахмурив брови, вошла в покои Ютена.

Хозяин Асингалека сидел возле камина в причудливом кресле с высокой резной спинкой и появлению девушки не удивился, но даже не подумал встать навстречу, продолжая задумчиво смотреть на пляшущие язычки огня.

— Готовится к таинству, — ответил он наконец. — Срок уже близок.

— Я хочу его видеть.