Рыжеволосая чаровница

– А твоему мужу, возможно, не нравится, когда они выглядят… аккуратно, – с чувственной хрипотцой, насмешливо произнес он и стал вытаскивать одну за другой перламутровые заколки. – Ему нравится, чтобы волосы падали свободно.

– Звучит смешно – ведь ты самый аккуратный и точный человек на свете. И я что-то не помню, чтобы позволила тебе распускать мне волосы.

– Дарси, я твой муж, и мне не нужно просить на это разрешения. Я не прав?

Она была рада, что каскад кудрей скрыл порозовевшие щеки. Дарси опустила глаза и сказала:

– Ты мой муж только по названию.

– Ну и что? Но поскольку мы в одной комнате и постель у нас одна…

– Вот о постели я хотела с тобой поговорить. Скажи мне, почему у нас одна постель.

– Потому что я должен за тобой присматривать. Я обещал акушерке и врачу. – Черные глаза сверкнули. – Кстати, сколько еще ты собираешься не подпускать меня к себе? Ты отпрыгиваешь, словно ошпаренная кошка, стоит мне приблизиться.

Дарси вздохнула и оставила его слова без ответа. Ренцо положил последнюю перламутровую заколку в ровный ряд на туалетном столике. Теперь все локоны упали ей на плечи.

– Мне совсем не хотелось этого свадебного приема, – сказала она.

– Знаю. Ты с большим удовольствием была бы только со мной.

– Я этого не говорила.

– Не говорила. Но свадьба есть свадьба, и полагается отпраздновать такое важное событие с друзьями. Мы же не хотим, чтобы они думали, что наш союз – брак только по названию?

– Даже если это так?

– Даже если так. Почему бы тебе не попробовать сыграть свою роль с воодушевлением? – Он погладил ее по волосам. – Тебе не нужно ничего особенного делать. О вине и гостях есть кому позаботиться.

– А я должна спуститься вниз и прогуливаться в белом платье, как корова на рыночной площади?

Он засмеялся:

– Глядя на тебя, это последнее, что приходит на ум. – Ренцо наклонился и положил руки ей на плечи. Теплое дыхание задело завитки у нее на затылке. – Дарси, послушай меня. Никто из нас не хотел этого, но это произошло. Я не хотел жениться и уж точно не планировал стать родителем. Да и ты, по-видимому, тоже.

– Нет.

В зеркале зеленые и черные глаза встретились. Ренцо не мог понять, почему, даже несмотря на нежелательное событие, влечение у него такое же сильное, как и прежде. Интересно, а она тоже это чувствует? Должна чувствовать.

Ренцо видел, как сквозь тонкий шелк свадебного платья проступают набухшие соски, как затуманились изумрудные глаза. Но она упрямо расправила плечи и поджала губы, давая понять, чтобы он держался от нее подальше. В былые времена он полностью изучил ее тело, а сейчас… сейчас располневшая фигура ему незнакома, и Дарси стала другой – колючей, настороженной. Но все равно трудно стоять с ней рядом и не касаться ее. Господи, как же ему не терпится снова сделать ее своей! Ее кожа светится изнутри, глаза блестят, а буйные рыжие кудри кажутся еще ярче. Разве не говорят, что беременная женщина приобретает необыкновенную красоту? Он никогда раньше об этом не думал, да и зачем? Он заметил, как она положила ладонь на выпирающий живот таким жестом, словно оберегает величайшее сокровище.

«Беременная».

Ренцо до сих пор не мог осознать это, поверить, что новая жизнь скоро появится на свет и что он будет ответствен за эту жизнь. Он честно сказал Дарси, что никогда не хотел семьи, и не просто потому, что знал всю ту боль, которую может принести семья. Ему нравился образ жизни, который он вел, нравилось то, что он не обязан отчитываться перед кем-либо кроме себя. И если каждая женщина, которая падает в его объятия, думает, что именно она изменит его привычки, то глубоко ошибается. Он дожил до тридцати пяти лет, не связывая себя никакими личными обязательствами.

А Дарси? Ей что, удалось сделать то, чего не удалось никому, – намеренно забеременеть? Но если все так, то он должен нести свою долю вины – он не мог ждать, когда она начнет принимать противозачаточные таблетки. Он хорошо помнил тот первый раз, когда отказался от презерватива, и те первобытные, дикие, ошеломляющие ощущения, которые испытал. Он позволил сладострастию затмить рассудок, а на Дарси возложил всю ответственность за предохранение от беременности. И вот результат. Теперь, глядя в зеленые глаза, он чувствовал, как сжимается сердце.

– Ты специально забеременела?

Она вздрогнула, но тут же овладела собой.

– Нет. Я была простужена перед тем, как мы отправились в Тоскану, и я не думала…

– Что из-за болезни таблетки не подействуют?

– Так и случилось.

Он поднял брови.

– Тебя не предупредили, что такое может быть?

– Может, и предупредили, но… из-за суматохи с отъездом я совершенно про все забыла. Ренцо, я не нарочно… если ты так думаешь. – Она грустно улыбнулась. – Ни одна здравомыслящая женщина не захочет связывать себя с таким равнодушным мужчиной, как ты. И не важно, насколько богат он или влиятелен.

Он ей поверил. Хотел бы не поверить, но поверил. Его белокожая рыжеволосая невеста говорит правду.

– У нас с тобой есть выбор, – сказал он. – Мы можем спуститься к гостям, как положено новобрачным, или я поволоку тебя силой, а ты будешь упираться и лягаться.