Рыжеволосое солнце (СИ)

— Мы хотели доказать Бобу Лиману, что мы умеем варить это зелье, — проговорил Малфой и вздохнул от облегчения. Он не сказал сейчас ничего лишнего. Ну, вернее, того, о чем отцу было знать не обязательно. Уголки губ немножко приподнялись, но тут Скорпиус почувствовал сильный толчок изнутри, и еле сдержался, чтобы не завыть. Рот открылся уже полностью, но Скорпиус поспешно захлопнул его ладошкой. Драко, увидев это, медленно приблизился к сыну и с размаху влепил ему по руке так, что на ней появился красный след, и, чтобы немного снять боль, мальчик был вынужден ее убрать ото рта и потереть. Впрочем, сделал он это больше от неожиданности, чем от боли. Как только рука немного сдвинулась, Скорп произнес:

— И еще мы хотели отдать это зелье Бобу, чтобы оно взорвалось прямо у него.

— Скорпиус Гиперион Малфой! Что это все значит?! — взревел Драко сразу после того, как из уст сына вылетело последнее объяснение, и с силой схватил его за ухо. Он был просто в бешенстве. Что это за поступок? И ЭТО выросло из маленького аристократа, который все правила в доме знал на зубок? Какой кошмар.

— Прости меня, я не хотел, чтобы все было именно так. Я просто хотел научиться варить это зелье, — протянул Скорпиус, за что получил хлесткий удар по губам от отца со словами “За ложь!”. Время действия Веритасерума уже закончилось, так как доза была очень маленькой, поэтому Драко без труда распознал неправду.

— Не смей мне врать, Скорпиус! Я твой отец.

— Прости…

— Молодой человек, я прощу тебя, только если ты сам признаешь свою вину и извинишься перед девчонкой Поттер. Я так понял, что именно она рассказала Лонгботтому о вас с Ричардом? — вопросительно поднял брови Драко, все еще стараясь сдержаться и не потерять контроль над собой совсем. Ну о чем он думал вообще?! Варить зелье взрыва, ВЗРЫВА В БИБЛИОТЕКЕ! Это же возмутительно. Эта девчонка спасла его. И он еще имеет наглость обижаться на нее?

— Я не стану унижаться перед этой паршивкой, отец, — категорично заявил Малфой, и умудрился поднять подбородок вверх, даже находясь в такой затруднительной позе. Но Драко мгновенно дал Скорпиусу легкий подзатыльник, от чего мальчик мгновенно опустил голову вниз и грозно взглянул на отца исподлобья.

— Не смей так гордо вздергивать подбородок, понял меня?! — прошипел старший Малфой. — А теперь ты пойдешь и извинишься перед девочкой, а потом перед Бобом, Ричардом, Уизли, и Лонг… профессором Лонгботтомом. Понятно тебе?!

— Нет.

— Скорпиус!

— Понятно.

========== Глава 20. ==========

Волшебство… Зима припорошила искрящимся снегом маленькие городские улочки, нарядила елки в прекрасные белоснежные одеяния. Мороз покрыл причудливыми узорами окна домов, заковал реку в ледяные оковы. На крышах выросли длинные сосульки. Зимние каникулы всегда отличались от летних или весенних своей сказочностью и чудесами. В это время все ребята съезжаются домой, празднуют Рождество вместе с самыми близкими и родными людьми, дарят друг другу подарки, веселятся и радуются зиме. Студенты Хогвартса тоже не стали исключением. Ощущение праздника уже витало в воздухе, создавая всеобщую суматоху и путаницу среди обитателей огромного замка. Привидения не знали куда девать себя, ведь по школьным коридорам то и дело все время летали маленькие чемоданчики, тетради и книжки, сладости, теплые вязаные свитера, маленькие разноцветные коробочки с подарками, которые студенты дарили друг другу в честь наступающего праздника. Ведь большинство из них не увидятся на Рождество, потому что уезжают домой и не смогут обменяться подарками именно в праздничную ночь.

В гостиной Гриффиндора сейчас не было ни одного места, где бы не лежало вещей или не находилось бешеных детей, которые в поисках своей книги или палочки перерыли все помещение. Второкурсница Паула Шейл ползала по полу в слезах, ища среди сотни пергаментов свой, — тот, на котором было написано эссе для профессора Лонгботтома. Однокурсники Лили — Тим и Сэм, как всегда, наплевали на то, что через три часа в Хогсмиде их уже будет ждать поезд, и уселись играть в шахматы. Том и Ванесса Льюисы занимались своим любимым делом: кричали друг на друга во все горло. Многие студенты оборачивались на брата и сестру, просили замолчать или хотя бы кричать не так громко, но их не останавливало ничего. Том буквально вырывал из рук Ванессы какую-то книгу, а она не поддавалась и, судя по ее незамысловатым движениям, пыталась врезать этой книгой брату по башке. Альбус лихорадочно метался из угла в угол, бормоча что-то себе под нос. Никому не было известно, что он искал или делал, потому что на все попытки Лили расспросить его он отвечал громким визгом со словами «Не мешай мне, Лили Луна!»