С чистого листа главы 100-165

– Черт побери! Это же Макс! – воскликнул я. Мэрилин и девочки взглянули на меня. Я посмотрел на жену и показал пальцем на экран. – Это Макс!

Мэрилин же посмотрела на меня пустым взглядом, так что я махнул рукой и снова повернулся к экрану. Макс был старше и плотнее, у него уже были усы, но я его помнил. Он был младшим лейтенантом, когда его впервые назначили в батарею Браво, он отлично справлялся, и его повысили до старшего лейтенанта, когда я стал капитаном и принял командование батареей.

Уоллес: Майор Флетчер, вашим первым назначением в армии стала батарея Браво, отряд капитана Бакмэна, все верно?

Макс: Вполне. Я был младшим лейтенантом, только выпустившимся из прыжковой школы и школы артиллеристов, и меня назначили к первой из трехсот девятнадцати батарей. Когда я оказался там, меня познакомили с Карлом Бакмэном, который тогда был старшим лейтенантом.

Уоллес: Каким он был?

Макс: Когда я впервые встретил Карла, было довольно странно. Мне сообщили, что меня назначают в лучшую батарею во всем батальоне, и потом сказали, что я должен был познакомиться с командующим офицером. Следующим человеком, которого я встретил, был этот молодой парень, наверное, всего на год старше меня, но он уже служил в батарее и был ее командующим офицером.

Уоллес: Довольно странно? Что вы имеете в виду?

Макс: У нас был капитан, но он ушел, и какое-то время мы были сами по себе. В течение следующего года нам назначали нового капитана каждые пару месяцев, но они не справлялись и уходили. В то же время Карл Бакмэн на самом деле командовал лучшей батареей дивизии. Уже потом я выяснил, что полковник просто поставил Карла командовать и перестал искать капитанов для нас.

Уоллес: Было ли это необычно?

Макс: Очень необычно. Батареями командуют капитаны, а не лейтенанты, и уж точно не лейтенанты, которые только покинули стены школы артиллеристов всего год назад или около того. И Карл Бакмэн был тем еще лейтенантом!

Уоллес: Каким он был?

Макс: Он был одним из лучших офицеров c которым я служил. После нашего знакомства первой вещью, которую он мне сказал, было то, что не бывает плохих отрядов, бывают плохие офицеры. Он придерживался очень высоких стандартов, и требовал от своих офицеров того же. От нас ожидалось, что мы будем подгонять под эти стандарты наших старших сержантов, сержантов и капралов, и также что они будут делать то же самое с остальными. Он ожидал, что мы будем лучшей батареей в части.

Уоллес: То есть он был придирой?

Макс: Очень навряд ли! У Карла было удивительно сухое чувство юмора, и что важнее – отряды уважали его. В отряде всегда знают, когда офицер знает, что он делает, и Карл Бакмэн знал, что делает. Он был суров, но правдив, сводил *запикано* к минимуму, и не сажал батальоны и дивизию на шею.

Уоллес: Он нравился солдатам?

Макс: Для него это было не важно. Доку было плевать, нравился он кому-то или нет. Для него было важно, чтобы его уважали, и выполняли приказы. Это было первым, чему он учил своих офицеров – это не вопрос «нравится» или «не нравится». Если их это не устраивало, то он давал им адрес собачьего приюта и заявление на перевод. Если они хотели кому-то нравиться – они могли завести щенка.

Уоллес: Он был известен как Док?

Макс: Ну, да, он же был доктором наук, так ведь? Все вокруг знали о мальчике-гение с докторской по математике. Хотя ему это прозвище не нравилось. Никогда не стоило говорить ему это в лицо, только если вы не выше его по званию. Все майоры и полковники звали его Док.

Уоллес: Вы же были с ним в Гондурасе, так

Дальше Майк Уоллес начал расспрашивать Макса о высадке, и почему мы там были. Макс подтвердил то, что сказал я, и затем Уоллес спросил, почему я совершил тот прыжок.

Макс: Карл сказал мне, что это будет его последним прыжком с нашей батареей. Мы уже знали, что он переведется, как только мы вернемся домой. У него уже было готово назначение в Форт Силл, и место в командном училище. Он решил, что он совершит последний прыжок, немного повеселится и отправится домой. Ох, как же он ошибался!

В принципе, участие Макса в этой передаче на этом закончилось, и в следующем кадре Уоллес уже сидел с тремя мужчинами, которые сидели на барных стульях лицом к нему. Их представили как «Алекса Брискоу, Рауля Гонзалеза и Джона Томпсона». Когда я их увидел, на меня нахлынули воспоминания. До этого я разговаривал с Брискоу, но не с Гонзалезом и Томпсоном. Томпсон был нашим радистом, а Гонзалез был одним из моих испаноговорящих разведчиков во время того похода домой. Уоллес дал краткую биографию каждого из них, уточнив, что все они участвовали в военных действиях в 80-х, и все покинули армию через двадцать или более лет службы. Он даже рассказал, чем они занимались после возвращения на гражданку. Брискоу работал охранником в казино, Гонзалез владел небольшим магазинчиком подержанных автомобилей, а Томпсон работал в сфере телекоммуникаций.

Уоллес: Сержант Брискоу, чего такого особенного было в той миссии? Чем она отличалась от обычной миссии?